И в этот момент в центр засады с
оглушающим грохотом приземлилось что-то черное и подняло клубы пыли
вверх. А когда пыль рассеялась, то на куче из десятка изуродованных
трупов показался небольшой черный попугай с пронзительным
кровожадным взглядом и стекающим по черным перьям алым ручейкам
свежей крови.
Окинув окружающую армию охреневших
боевиков с видом голодного льва, смотрящего на стадо овец, попугай
выплюнул из своего изогнутого клюва глаз убитого командира Спецов и
громко спросил:
— ЕР-Р-РЕТИКИ?!
***
Я неспешно поднимался по лестнице с
заложенными в карманы руками и весело посвистывал.
Красноглазый парнишка медленно плелся
следом. Мне он не особенно доверял, но иных способов выбраться у
пацана просто не было.
Либо остаться внизу с кучей обгорелых
трупов, либо пойти со мной.
При этом мальчишка предусмотрительно
держал дистанцию в десять метров, явно сомневаясь, что моих сил
хватит, чтобы прорваться через окружение, которое он видел по
камерам.
Там было человек пятьдесят отборных
убийц, не меньше.
Однако, когда я первым вышел на
улицу, без затей открыв дверь, встретила меня всего одна летящая в
лицо ракета.
— Перемести, — приказал я со взмахом
вынутой из кармана руки, и черное облако Тьмы сожрало снаряд.
Сожрало, чтобы мгновение спустя
выплюнуть его над головой бритоголового крепыша, который чего-то
высматривал в небе, и в итоге ракета влетела ему прямо в лоб, где и
взорвалась трехстихийной вспышкой, оставив о бритоголовом только
светлую память.
После чего я перевел взгляд на того,
кто и запустил в меня эту ракету.
Усатого мужика с острым как бритва
подбородком. Моему фокусу с перемещением тот удивился, но быстро
взял себя в руки и потянулся ко второй ракетнице.
«Перемещать» такие снаряды довольно
затратно, поэтому второй раз я пальнуть по себе не дал.
Шаг Теней и вот я за его спиной.
Первой мыслью было взять клинок и срубить голову усачу, но потом я
увидел, как из моей двери вышел ребенок и решил действовать менее
кроваво.
Просто свернул наглецу шею. В
последний момент тот извернулся и даже успел отреагировать, но от
сломанной шеи его это не спасло.
— Шустрый, гаденыш, — выругался я,
вытаскивая из ладони отравленную дагу, которую этот шустряк успел в
меня вонзить, воспользовавшись моей наносекундной заминкой.
Позволил пустить себе немного крови,
но зато психика ребенка была спасена. Хватит с детских глаз
кровавых и жестоких смертей.