– Ни одна живая душа не узнает, – пообещала женщина, низко
поклонилась, а после спрятала карту во внутренний карман формы.
– Вот ещё что, – одёрнула уже выходящую из кабинета женщину Лан,
– это всё надо сделать до моей свадьбы. Так что у тебя в запасе
меньше месяца. Не успеешь – уволю.
– Уж поверьте мне, я успею. Даже за де недели, – игриво щёлкнула
языком уборщица и вышла из кабинета.
Мисси надевала форма уборщицы.
"Какое унижение", – думала она про себя, ведь ещё два дня назад
была уверена в своём светлом будущем, думала денег заработает
столько, что их хватит и ей, и матери, и брату. Учёба за границей
открывала ей отличные перспективы и в финансовом, и в карьерном
плане. Однако её четыре с половиной года пошли псу под хвост. Нет
диплома – нет хорошей работы. И все конкурсные награды за первые
места оказались не так важны, как диплом.
– Что за гадость? – платье оказалось порванным, – вот те раз, –
фыркнула Мисси, попав левой рукой вместо рукава в дырку.
"Почти пять лет прошло, а она так и не изменилась. Хотя,
стабильность это хорошо. Но в этот раз я не стану просто так
терпеть и постараюсь, как можно большему количеству людей открыть
глаза на эту "святую" девушку. Не позволю Кину жениться на ней. Он
хороший парень и меня ни один раз выручал. Сначала до больницы
подвёз, а после, деньги на похоронах дал, знала бы, что они от
него, ни за что бы не взяла. Но сейчас они мне нужны. Похороны
заметно подсадили мою карточку. А зарплата ещё не скоро. Пока буду
тратить, только на самое нужное и записывать все траты в блокнот.
Чтобы ни одного юаня не упустить. В обеденный перерыв позвоню
кузену. Он вроде в технике хорошо разбирается. Пусть посоветует
какой-нибудь незаметный диктофон или камеру миниатюрную".
Ведро оказалось дырявым, а ворс швабры склеенным, что тоже в
принципе было ожидаемо. Лан вышла на тропу войны. Но и Мисси не
отступит, будет защищать то, что дорого ей.
– Сын, я только вчера предупредила тебя о том, что лишних мест в
фирме нет, а ты сегодня ещё и подружку устраивает притащил, – уже
минут десять распиналась в трубку госпожа Су.
– Ей без этой работы никуда, – произнёс Кин после того, как
женщина то ли выдохлась, то ли слегка подуспокоилась, – У неё мать
умерла. Кроме брата школьника никого не осталось.
– Когда меня волновали чужие проблемы? – вспыхнула мать, – была
бы я филантропом, на ночь сдавала бы первый этаж компании под
ночлежку для бездомных. Но не я на людей работаю, а они на меня. Их
проблемы мне откровенно говоря до лампочки.