Зато у меня была чудесная бабушка! Именно она научила меня вести хозяйство, готовить из ничего, да так, что пальчики не просто оближешь, но и покусаешь! И, конечно же, не чураться тяжёлой и грязной работы. А самое главное, именно она научила меня радоваться простым вещам и с улыбкой встречать каждый новый день.
И всё равно Эльвира Дормидонтовна с ходу определила, что я не подхожу её Арсюше, и тот как послушный мальчик попросил вернуть ему помолвочное кольцо. Под строгим взглядом мамочки. Анька сказала, что я должна была бросить ему несчастный кусочек белого золота в лицо, а Даздраперму, как назвала её подруга любимая моя, послать далеко и надолго вместе с её кровиночкой. Я же тогда настолько обомлела, что просто молча положила колечко в протянутую ладонь Сени, взяла свою сумочку и вышла из их трёхкомнатных хором. Конечно, я ж ради квартиры и прописки замуж собралась! Так эта коза ещё и громким шёпотом уговаривала своего крохотулечку, чтоб не расстраивался, мол, зачем ему такая старуха далась. Мне двадцать пять, ау!
Да чтоб их всех… Стоп. Бабушка строго-настрого наказывала никого не проклинать и зла никому не желать. И я так всегда и старалась. Это тут что-то накатило.
– Ладно, Лилька! Пошли по домам, а то мы и правда ж… что-нибудь себе отморозим.
– Я не хочу домой, – буркнула я и плюхнулась на сугроб. – У меня дома нет.
– Не говори чепуху! – Анька пыталась меня поднять, но и сама не очень крепко держалась на ногах, а потому приземлилась рядом. Правда, лицом в снег. Отплёвываясь, она сказала: – Ты квартиру снимаешь.
– Это не считается…
Кое-как мы добрались до моего временного жилища. Невесть какое, но это всё, что я могла себе позволить на свою зарплату библиотекаря. Ладно, на свою зарплату библиотекаря я могла позволить себе только коммуналку и еду. Основной доход мне приносили дипломы и курсовые на заказ. Но и на это шиковать я не могла. Зато ни у кого и ничего не просила! И за Сеню я не из-за денег собралась! Тьфу ты, собиралась…
– У-у-у!..
– Ты чего опять воешь?
– Я не вою!.. Я страдаю!..
Анька закатила глаза и втащила меня в квартиру, усадила на тумбочку и принялась стаскивать с меня сапоги.
– Я и сама могу!
– Молчи уж.
– Молчу.
Выключатель я нащупала с трудом – он словно убегал от моих пальцев, но в конце концов я зажгла свет на кухне, и мы с Анькой перебрались, ладно, переползли туда. Мы уселись за стол, и я выглянула в окно и, разумеется, никого там не увидела. Только нам с Анькой взбрело в минус двадцать шататься по городу.