- Фёдор! - пробасило чудовище и, смущённо покосившись на Яну, наконец отпустило мою измученную конечность.
Что ж, - утешил я себя. - Тут и женатые люди не стесняются на чужих девушек засматриваться - чего уж мне пугаться своих необоснованных притязаний?
- А это Яна, - представил я малявку торжествующим тоном. - Моя невеста.
*Желудок господина средней руки - предмет восхищения Н. В. Гоголя в романе "Мёртвые души", отличается очень большой вместимостью и способностью переваривать фантастическое количество еды.
**Имеется в виду фрагмент поэмы А. С. Пушкина "Евгений Онегин", где он воспевает стройные женские ножки:
"Дианы грудь, ланиты Флоры
Прелестны, милые друзья!
Однако ножка Терпсихоры
Прелестней чем-то для меня."
5. Глава 5. На колёсах
Андрей
- Здравствуйте, Фёдор! - пропела своим нежным голоском Яна. - Вы завтракали?
- Поел, - кивнул медведь, ещё больше расцветая от этого ласкового тона.
- Тогда давайте тронемся в путь прямо сейчас!
Вот это мне нравится. Это по-деловому.
Хозяйка разохалась и засуетилась, причитая, что не успела еды нам в дорогу собрать. Я отозвал Степана Кузьмича в сторонку и с чувством пожал ему руку:
- Спасибо, что приютили нас! Я этого никогда не забуду. Пожалуйста, запишите мой номер и позвоните, когда вам понадобится помощь.
- Да чего там... - смущённо потёр он подбородок потемневшей от труда и машинного масла рукой. - Нам с женой в радость. Гости редко бывают...
- И всё-таки.
- Ну, если настаиваете...
- И запишите мне ваш адрес на бумаге.
- Эт зачем? - нахмурился мужик.
- Я вам не мешал помощь моей невесте оказывать - теперь вы мне не мешайте. Напишите адрес.
Поворчав ещё немного себе под нос, он сделал, как я просил.
Всей дружной толпой мы высыпали на улицу.
Мда... Сказать, что было прохладно - ничего не сказать. В своём пиджачке я стоял словно голый, свежесть воздуха просто зашкаливала. Я посмотрел на ёжившуюся в своём тонком плащике девушку и обратился к хозяйке:
- Не найдётся ли у вас лишней тёплой кофты для моей невесты?
- Ой! - заполошно всплеснула она руками. - Конечно! Сейчас... - и убежала в дом.
- Вам-то тоже, поди, зябко! - предположил Степан Кузьмич. - Федька! А ну-к притащи куртейку какую свою!
Громила недовольно покривился, но отца ослушаться не посмел. Ушёл в дом.
Вернулась хозяйка. Принесла большой широкий кардиган крупной вязки такого размера, что когда Яна надела его под плащ, то стала толще раза в два.