Я чувствовала сильнейшее сожаление, что мужчина раскаивается в своем поступке. Уж не знаю, что он сотворил, но явно очень переживает о содеянном. И я решила перевести разговор на другую тему, несмотря на то, что мужчина впервые говорил о себе. И мне хотелось узнать о нем как можно больше. Выслушать его. Утешить и приободрить. Но… сейчас не время и не место для подобных бесед. И, может, оно и к лучшему.
– Да, ты прав. Дети прощают нам всё. Только став матерью, я это поняла. Когда мы были детьми, мы превозносили родителей. Принимали всё, даже плохое с их стороны, как данность. Жаждали их ласки. Признания. Уважения. А не получая это, продолжали стараться. А потом, повзрослев, часто не осознаем, как они нам покорежили жизнь своими упреками, недовольством. Глядя же в глаза своей дочери, я боюсь и слово лишнее сказать. Я хочу, чтобы она выросла счастливой. Уверенной в себе. Доброй. И сохранила любовь ко мне навсегда.
– А вот ты – отличная мать, – немного склонившись вбок, Динэш легонько толкнул подбадривающе меня плечом.
– Я надеюсь. Я и правда стараюсь. Но мне тоже пока приходится слишком много работать, и я не могу уделять ей столько времени, сколько бы хотелось…
– Ну это дело поправимое.
Я скептически хмыкнула: деньги сами себя не заработают, и богатых родственников у меня нет. Динэш же вдруг снова меня толкнул и взмахом головы указал на парочку: мужчину лет пятидесяти и молодую девушку, воркующую на скамейке у лифта.
– Когда-то, когда я ещё был молодой, мы с друзьями любили сидеть на центральной площади и играть.
– Во что?
– Любит, не любит.
Изогнув бровь, я заинтересованно на него посмотрела, желая узнать, о чем он говорит и причем тут те двое.
– И в чём суть игры? Правила? Что получает победитель?
Динэш опять указал на влюбленных.
– Выбираем влюбленных. Говорим – любит она его или он её. Если мнения сходятся, выбираем следующих.
– А если нет?
– А если нет… Тот, кто ставит на любовь, идёт и проверяет.
– Это как?
– Опытным путем. Вот я считаю, что девушка не любит его.
Я вновь перевела взгляд на парочку. Девушка была миленькой, даже красивой. Длинные ножки, короткая юбочка, курточка. Высокие сапоги на тонком каблуке. Полные губы, эффектный макияж. Лёгкая ревность кольнула… где-то в районе пятой точки. А мысль, что мне стоило бы одеться поприличнее, снова посетила голову.