— Здравствуйте, судари, — учтиво, ровно так, как и положено при
нашей разнице в личной силе и общественном статусе, поклонился я
находящимся в помещении чародеям. — Аристарх Николаевич, Глава Рода
Николаевых-Шуйских, к вашим услугам.
В небольшой, уютной комнате оказались лишь трое человек.
Широкий, резной дубовый стол, горящий злым, трескучим и бездымным
пламенем камин в углу, восемь удобных кресел, словно бы небрежно
расставленных безо всякой симметрии и системы, как попало.
Несколько картин на стенах, явно дорогих и написанных
художниками-чародеями — от них прямо-таки веяло заложенной в эти
шедевры магией. И на всех одна и та же тема — охота на медведя… На
полу — громадная медвежья шкура, над камином голова косолапого.
Огромная, такая, что в её пасть без труда поместился бы целиком не
слишком высокий и крепкий мужчина — при жизни зверюга явно была как
минимум на уровне Архимага. Может и выше, конечно… Хотя нет —
голову существа уровня Мага Заклятий как простое украшение никто бы
использовать не стал. Слишком много полезного можно было создать с
её помощью…
— Здравствуй, Аристарх, — кивнул мне единственный знакомый из
всей этой троицы. — Рад, что ты прибыл так скоро. Познакомься —
Геннадий Иванович Смелов и Евгений Максимович Рысев. Думаю, кто они
такие и каков их ранг ты и без меня в курсе?
— Разумеется, — склонил я голову. — Для меня большая честь
познакомится с вами лично, господа!
А какой, скажите на милость, дурак не в курсе о Главах двух
Великих Родов, к тому же в рангах Магов Заклятий?
— Право слово, давайте без чинов, сударь, — хохотнул
богатырского сложения чародей, сидящий за столом и неспешно
потягивающий из смешно смотрящегося в его громадной ладони бокала
вино. — Здесь, без посторонних глаз, можно говорить на равных. В
конце концов вы — реинкарнатор, и глядя на скорость вашего
развития… Представить страшно, кем вы были в прошлой жизни! Если не
секрет — не в нашем ли мире вы жили изначально?
А он очень прямолинеен, этот Рысев… Если бы Петр не описал мне в
двух словах его характер, я бы опешил такому откровенному
вопросу.
— Нет, не в этом, — усмехнулся я. — Мой прежний мир был во
многом похож на нынешний… Но во многом и отличался. Так что многое
здесь мне действительно пока в диковинку.
— Что ж, это хорошо, когда в жизни есть место удивлению, — подал
голос стоящий у камина Смелов. — Пока мы способны познавать новое и
удивляться — мы живы. Лишь до тех пор и живы, я бы сказал…