Кристинка мешкает в дверях, а мы вдвоем с Григорием Викторовичем проходим в зал. Нас сажают друг напротив друга. Почти как на свидании.
Мне становится тесно дышать. Дух захватывает от его близости.
Подошедший официант явно не в курсе, что мы не пара, а всего лишь тандем из подруги дочери и ее отца. Крутится и так и эдак, рассчитывая на чаевые от явно богатого и респектабельного мужчины.
Тавицкий заказывает вино.
Вскоре официант ставит между нами запотевшую бутылку и разливает рубиновую жидкость по бокалам.
Ева, ты не должна так просто ему сдаваться! Для самого известного гинеколога Москвы этот вечер - лишь небольшое списание с его банковской карты.
- Нравится? - вздрагиваю от того, что мы встречаемся коленями под столом.
Сейчас Григорий Викторович играет нечестно: он визуализировал то, о чем я мечтала.
Проглатываю жидкость, обжигающую горло. Еще немного выпивки - а он ведь неспроста задумал поход по барам - и я потеряю над собой контроль. Тавицкий об этом, наверняка, догадывается.
Сердце стучит так, как будто пародирует барабан на параде.
“Не дай ему так просто взять над собой верх, Ева.”
Облизываю губы, съедая остатки бесцветного блеска, нанесенного сегодня впопыхах на заправке. Намеренно тяну с ответом и вижу, как его глаза темнеют.
Он хочет меня и очень сильно.
- Спасибо за подарок, - касаюсь ложбинки между грудей. - Но вы ведь не думаете, что этого достаточно, чтобы я поверила вам?
Тавицкий хмурит брови, оттягивает ворот рубашки.
- Короче вот мой ответ, папочка! - между нами вдруг возникает Кристина.
Бутылку вина она проливает прямо отцу на брюки и глупо хмыкает.
Теряю дар речи. Григорий Викторович поднимает голову. Я вижу как его губы дрожат от едва сдерживаемой злости.
- Ты что… - шипит.
- То же что и ты! - заявляет Крис. - Тебе одному что ли можно херню творить?!
Готова поклясться, эта выходка кажется ей крайне остроумной.
- Нет, ты, блин, правда думал, что я так и буду сидеть на цепи?! Терпеть твой концлагерь и попытки управлять моей жизнью?!
Кристина орет так, что на нас уже оборачиваются все посетители ресторана.
- Короче, я съезжаю!
Тавицкий сжимает руки в кулаки, так что вены контурируются.
- Ты уже достаточно попортил отдых мне и Еве!
Григорий Викторович смотрит мне в глаза, и я читаю в его взгляде единственную фразу: “Как ты считаешь, я правда портил его тебе?”.