— Прошу прощения, — извинился за нее Ирвин, тоже поднимаясь. — Моя мама утомилась. Она не со зла.
Он поспешил за своей матушкой, а я снова переключила все внимание на Эгорта. Мулатка что-то шепнула ему на ухо, отчего на его лице появилась азартная улыбка. Кивнув ей, он осушил кубок, встал и протянул ей свою ладонь. Она изящно вложила в нее свои пальчики и, поднявшись, ушла вместе с ним, виляя бедрами.
Сердито проглотив пережеванный кусочек какого-то пресного овоща, я отхлебнула несколько больших глотков терпкого вина, вытерла губы тыльной стороной ладони и, глядя на дверной проем, в котором скрылся Эгорт, обратилась к Максуду:
— Не проводите меня на воздух, алшеих? Мне нужно подышать.
Он оживился. Отставил свой кубок и подался ко мне, прошипев:
— С радостью, моя джамиля.
Однако радость его была недолгой. Мы даже колени толком выпрямить не успели, как к нему подбежала служанка и что-то тихонько пробормотала на ухо. Он хмуро кивнул ей и улыбнулся мне:
— Тебя проводят на террасу. Я улажу кое-какие дела и присоединюсь. Ни в чем себе не отказывай, джамиля.
В его глазах полыхнула молния. Опасная и сжигающая. Зря я, наверное, затеяла это «подышать». Он наг. Змей. Окутывающий жертву токсичным туманом, искушая и заманивая в ловушку, чтобы потом вонзить в нее свои зубы. Мне лишь оставалось надеяться, что для него имело хоть какое-то значение грозное предупреждение Эгорта. Иначе я пропала.
Терраса, расположенная на плоской крыше, была прекраснейшим местом для обозрения всего города. Возвышалась не только над другими домами, но и предоставляла обзор до самого горизонта, где темные пески соприкасались со звездным небом, будто два мира пожимали друг другу руки.
Подойдя к краю, я положила ладони на парапет и осторожно посмотрела вниз. Вспомнила, как недавно сиганула на счет «два», и голова закружилась. То ли от воспоминаний, то ли от вина.
— Вам что-нибудь принести, сидти? — поинтересовалась служанка.
— Нет-нет, — мотнула я головой и заметила идущего через двор Максуда. — Вы свободны.
Он ушел в тень пальм придворного сада, где его ждал темный силуэт, по очертаниям которого я могла разглядеть лишь плащ и шляпу. Они разговаривали недолго. Максуд принял у него небольшой, но увесистый мешок, пожал ему ладонь и зашагал обратно во дворец.
Я была уверена, что странный гость сразу же уйдет, но он вышел из тени. Всего на мгновенье, но мне хватило этого, чтобы узнать по сапогам со шпорами, блеснувшему на поясе мушкету и платку, прикрывающему нижнюю часть лица, предводителя разбойников, высадившего нас с поезда посреди пустыни.