В восточных единоборствах количество ударов, нанесённых или
пропущенных в голову за поединок, сравнительно невелико. А в боксе
случается обмен ударами, когда оба, плюнув на защиту, дубасят друг
дружку минуту подряд, иногда – больше, пока не сцепятся в клинче,
иссякнув. Удары не столь акцентированные, чем подготовленный
нокаутирующий, оглушают лишь, не валят, это соревнование на
стойкость и крепость башки. Как говорил один советский товарищ
прапорщик, были бы у меня мозги – было бы сотрясение.
Если в «Трудовых резервах» боксёры гоняли меня больше на общую
физуху, на «Динамо» создали «условия, приближенные к боевым». Порой
Коган спускал на меня Моню или Даника – наносить одиночные и двойки
для наработки навыков защиты. Били крепко, но без злости, никто не
пытался меня уложить.
Вот что странно. На любые соревнования заявляется один боксёр от
команды в каждой весовой категории. То есть все претенденты одного
веса – конкуренты друг дружке, в том числе в пределах одной
спортшколы. Я видел шутки, подначивания, иногда довольно грубые,
пошлые и даже хамские, всё же боксёры-тинэйджеры из провинциального
советского города, не Москва и не Ленинград, отнюдь не дети
британских лордов. Но никакой злобы, интриг, подсиживания,
подлости. Команда – семья, пусть и не по крови. У американцев, как
я читал, культ индивидуализма развивается с самого начала. Тренер
собирает самых отвязанных драчунов квартала и говорит: траханые
ниггеры, только один из вас, сан оф бич, чего-то добьётся,
переколотив в труху соперников, остальные – подохните, мазафака,
потому что в люди выбивается только идущий по поверженным телам, и
это не метафора.
Что ни говори, в советской школе бокса более человечные
отношения. Нормальные. Тому же Когану зачтётся на Высшем суде
воспитание этих пацанов, спишутся грехи. Но Владимир Львович сразу
предупредил: начиная с чемпионата республики, где разыгрываются
путёвки на Союз, уже будет говно. Подковёрные игры, и пятая статья
– далеко не единственное, что может стать на пути, а то и вообще
заставить повесить перчатки на гвоздик.
Для меня таким препятствием стала мама.
Проблема началась с милицейского сына Костика. Он старше меня,
приблизился к возрасту, когда официально записывают на бокс, причём
общество «Динамо» как раз относится к КГБ и МВД одновременно.
Поэтому в конце декабря папа-старшина привёл оболтуса именно к нам,
словно назло – в мои тренировочные часы.