Степка знал, что дома его ждет пьяный отец и голодная мать. Но
даже это было лучше, чем мороз улицы. Он толкнул дверь коммуналки.
Прошмыгнул в тесную комнатушку, где ютилась семья.
— Где шлялся, щенок? – прорычал отец, поднимаясь с продавленного
дивана.
Степка не ответил. Молча протянул монеты матери, которая сидела
в углу, прижимая к груди младшую сестренку.
Отец схватил мальчишку за шиворот.
— А ну, покажи, что в карманах!
Степка вывернул карманы, показывая, что они пусты. Но отец не
поверил. С размаху ударил сына по лицу.
Степка упал. Ударился головой о край стола. В глазах потемнело,
но он не заплакал. Сжал кулаки, чувствуя, как в груди разгорается
пламя ненависти.
Ленинград, 1965 год.
Летнее солнце палило нещадно, но Степка не обращал на это
внимания. Он сидел на крыше заброшенного склада, глядя на панораму
родного района. Здесь, в царстве ржавого металла и облупившегося
кирпича, он чувствовал себя королем.
— Эй, Нос! – окликнул его Колька, лучший друг и правая рука. —
Пацаны с Московской улицы опять на нашу территорию лезут. Что
делать будем?
Степка сплюнул вниз и ухмыльнулся. В свои семнадцать он уже был
признанным лидером местной шпаны.
— Что делать... Проучим, конечно. Собирай наших.
Вечером того же дня Степка вел свою банду на «разборку». Их было
пятеро против семерых с Московской. Но Степка знал – дело не в
числе, а в решимости.
Драка получилась короткой и жестокой. Степка орудовал
свинчаткой, как дирижерской палочкой, раздавая удары направо и
налево. Когда все закончилось, он стоял посреди поверженных врагов,
тяжело дыша.
— Ну что, суки, поняли, чья это территория? – прохрипел он,
вытирая кровь с разбитой губы. Московские молча кивали, боясь
поднять глаза.
Степка чувствовал эйфорию победы. Но где-то в глубине души
шевельнулось смутное беспокойство. Он понимал, что встал на путь, с
которого уже не свернуть.
Ленинград. 1971 год, январь.
Степа сидел в полутемном подвале, служившем штабом его
небольшой, но грозной банды. Звон стаканов и хриплый смех его
подельников – Кольки и Сереги – эхом отражался от бетонных
стен.
— Ну что, братва, как пойдем? Через двор или огородами? – Степа
склонился над самодельным планом ювелирного магазина.
Колька хмыкнул:
— А чего мудрить? Давай как всегда – напролом!
Степа покачал головой:
— Нет, на этот раз все серьезно. Мусора уже неделю вокруг
магазина крутятся. Чую, ждут нас.