Так как в этот раз мой визит не навредит человеку, который
честно и искренне мне помогал, значит, я могу позволить себе
сделать набег на киоск с мороженым, набрать там относительно
большую кучу всего и разного, после чего двинуться в сторону
лечебного учреждения. Спасибо Илии — ничего из этого не испортится,
пока идём, поэтому я мог позволить себе быть неторопливым и слегка
легкомысленным самодуром, которому целых три минуты пришлось
уговаривать свою верную подчинённую составить мне компанию в деле
уничтожения переохлаждённых закусок.
Странная у меня жизнь. Мне приходится упорно (и упорото!)
уговаривать своих подчинённых расслабляться и вести себя чуть более
раскрепощённо, и в то же время я совершенно точно уверен, что
прозвучи моя чёткая и уверенная команда, и эта «стесняшка» не
задумываясь исполнит любую, даже самую абсурдную дичь. К счастью, я
достаточно самосознателен, чтобы не делать необдуманных поступков,
и никакого бреда вроде «Обратись в паучью форму, заберись на столб
и прокукарекай оттуда тридцать три раза, спрыгнув, закрутив тройное
сальто через себя» я так и не сказал... В первую очередь даже не
потому, что это тупо, а потому что она сделает. Без обсуждений,
вопросов и заминок, а если я скажу повторить — повторит.
А вот съесть мороженку, идя со мной бок о бок, — это другое, тут
уговаривать надо. Впрочем, я не буду утверждать, что это было
сложно, скорее странно, да и духа своего тоже понять могу —
всё-таки она мой подчинённый и буквально — личная прислуга. И одно
дело — будь я просто каким-то «нанимателем», но общаться со мной
панибратски после того, как я вылечил её ото всех болячек и на ноги
поставил, — как-то неудобно. По крайней мере, в «рабочее время» и
на людях, а в свободное время стесняться прятаться надо скорее мне.
Ибо одна паучиха уже давно превратила стены и окна квартиры в
аналог бронелиста, поэтому без аналога кумулятивного снаряда я
теперь даже в окно сигануть не смогу.
Я, конечно, преувеличиваю, но это не отменяет того факта, что у
нас крайне странные взаимоотношения.
...Прямо как моя жизнь, блин! То сижу себе — никого не трогаю,
то какой-нибудь авторитет вваливается или секта индокринирующих
манасосов, будто вылезших из приданий о древнем ужасе, которые на
проверку оказываются сотрудниками иностранной разведки, то я,
никакого опыта в воспитании и реабилитации не имеющий, ДОБРОВОЛЬНО
беру себе, так сказать, «пациента», которого выхаживаю. А в субботу
я, от придури неимоверной, превращаюсь в баллистическую ракету,
лечу на другой конец земного шара, после чего устраиваю там «пункт
назначения», дабы объяснить человечеству, что жрать самих себя —
это как минимум небезопасная идея, за которую можно выхватить по
черепу.