Председатель Крылов односложно ответил своему первому заму. Тот
замер с возмущенным лицом, потом сухо плюнул, махнул рукой и пошел
прочь.
Толпа разошлась, и трое мужчин пошли ко мне.
— Я ж говорю, защищает он его, — сказал дядя Костя председателю.
— Может он и сам с ним повязан.
— Дружат они, — ответил Крылов. — Вот он и защищает. Неминяйло я
давно знаю. Он всегда порядочный был.
— Вы также говорили и про Гришковца, — заметил Максим
Валерьевич.
Председатель досадливо поджал губы, смолчал на замечание
Иващенко. Глянув на меня, сказал:
— Так это значит, ты раскусил Гришковца? Твоя идея была, всю эту
тайную операцию затеять?
— Наша, — улыбнулся я. — Мы вместе с дядей костей и Максимом
Валерьевичем его раскусили. А идея, да, была моя. Но один бы я
никогда ее не смог осуществить.
Крылов тоже улыбнулся.
— Молодец, Вова. Вот, оказывается, какое гадство у нас творилось
в спортивном обществе, а мы, никто, ни сном, ни духом. Зашифровался
этот Гришковец, как надо. А ты видишь, какой получился. Упертый ты,
как твой папа. А я, кстати, хорошо его знал. Мужик-скала. Кажется,
ты по его пятам пошел.
— Остается теперь надеется, что милиция Гришковца как надо
раскрутит, — сказал Иващенко. — Но даже так, я буду вопрос ставить,
чтобы его сняли. И еще дальше пойду. Если уж докажут, что он
взяточник, в чем я, лично, не сомневаюсь, надо будет похлопотать,
чтоб его и тренерского звания лишили.
— М-да… — Вздохнул председатель. — Вот уж… Как снег на голову…
Неприятно так вот, когда в коллективе находится такой вредительский
элемент, а ты и не догадываешься.
— А про Рыкова вам говорили? — спросил я.
— Про таблетки? Да, Костя говорил. Завтра я его к себе вызову,
на разговор.
— Он не признается, — сказал Константин Викторович.
— Может, и не признается. Это ж нужно доказать, что он на детях
анаболики использует, — кивнул председатель. — Так, просто, по
одному обвинению его выгонять будет не по-человечески.
— И за него я буду перед дисциплинарным собранием
ходатайствовать, — заявил Иващенко. — Он детям здоровье портит. А
вдобавок прививает им тягу к неспортивному поведению.
— Доказательства? — Нахмурил брови председатель. — Мне надо,
чтобы все было по справедливости.
— Будут доказательства, — заявил я.
— Это какие ж?
— Да хотя бы свидетели.
— Ну… Свидетели — это уже кое-что, — задумался председатель. —
Ладно, будем разбираться. Спасибо тебе, Вова. И вам тоже, мужики.
Больно я увлекся спортивной жизнью общества. Забыл, что нужно и
коллективу внимание уделять. А то начнутся там самоуправства, и,
как оказывается, преступления всякие. Ну что ж. Благодаря вам,
пересмотрю я свой подход к руководству.