– Я вызывала дух колдуна, – сказала мне тогда Наташа, – и он пришел. Ответил на мои вопросы, а я была очень осторожна и ничего лишнего не спрашивала. Собственно, я задала тогда всего один вопрос и получила один ответ. И очень удачно.
– А что ты спросила? – полюбопытствовала я.
– За кого мне выходить замуж. Я тогда встречалась сразу с двумя парнями и никак не могла выбрать.
– И тогда еще не была беременна? – осторожно уточнила я.
– Тогда еще нет. А через месяц уже да. Я же говорю – колдун мне подсказал, какой сделать выбор. Я стала встречаться с Толиком, и, как видишь, не напрасно. Теперь у нас есть Ева и Даша и мы отлично живем.
Я кивнула и пожала плечами.
Почему-то я считала, что замуж выходить надо по любви, а не по подсказке загадочного колдуна. Но, возможно, Наташе видней, она ведь старше меня. Возражать я не стала.
А Наташа добавила, что колдуна зовут Иоко и карту она вернула в библиотеку, как того и требовали условия, написанные на обороте.
– И сейчас она до сих пор лежит где-то в библиотеке, – завершила свой рассказ Наташа.
И вот в тот незадавшийся день к моим ногам упала эта самая карта Иоко. Легко развернулась, запестрела темно-синими дорогами, серыми линиями гор, тонко прорисованными замками.
Я сразу догадалась, что это за карта, потому что в самом верху большими буквами было выведено имя – Иоко.
Круглые буквы «О» были выписаны в виде глаз с ресницами и зрачками посередине. В правом углу карты скалился четко и жутко прорисованный череп, а внизу, под самой картой, художник изобразил ворон – целый ряд черных птиц, которые смотрели прямо перед собой, и создавалось впечатление, будто их взгляды обращены на того, кто держит карту.
Я подняла рисунок и принялась рассматривать его. Это была мастерски сделанная работа, и каждая черточка, каждая деталь в ней казалась совершенной, идеальной, замысловатой и удивительной.
Даже просто как рисунок карта уже представляла собой ценность. Я тогда улыбнулась и подумала, что мне неслыханно повезло – я нашла очень интересную вещь.
Стилем, прорисовкой и цветом карта напоминала мои картины, что висели над письменным столом у меня в комнате. Это было настолько восхитительно, что в голове и мысли не было положить карту обратно в книжку Крапивина.
Я стояла между двумя стеллажами с книгами, и никто меня не видел. Поэтому я просто сунула карту в карман толстовки, поставила томик Крапивина на место и вернулась к столу библиотекарши.