— Хватит, мы сюда не ругаться пришли, — вступается уже и Коля.
Не хочу поворачивать голову к нему, это вновь спровоцирует Элю. Неужели этот хромой донжуан не видит очевидных вещей? Для чего мне проблемы создает? Я не скрываю, что уезжаю…
— Ты ее защищаешь? — пищит Эля, и я все же смотрю на них.
Рядом у Веры начинает звонить телефон, и она резко поднимается и куда-то бежит, я только успеваю голову повернуть . Опять этот ее сводный брат. Уж лучше бы никогда не возвращался…
— Да. Твои нападки тут лишние…
— Отлично, тогда я пойду. Сиди развлекайтесь со своей Машей, которая сейчас вам улыбается, а завтра преподу опять настроение испортит, и из-за нее он будет злым ходить и на всех срываться, — грубо отвечает и скидывает руку Коли со своей коленки.
Она встает и кивает Алине. Та тоже поднимается. Я перевожу на нее взгляд и вижу, насколько она раздражена.
— Ну ты-то куда, Лин? — спрашивает Миша и тянется к ней.
— Не касайся меня, сиди с ней обнимайся.
Он даже не обнимает меня, просто держит руку на спинке моего стула.
Отлично поели, отдохнули, расслабились…
— Ладно, поеду их отвезу, а то еще наделают глупостей, — говорит Коля и тоже встает из-за стола.
О боже, неужели у него здравая мысль проскакивает в голове? Даже радостнее становится. Но ненадолго — в этот момент входит Богдан Андреевич и сразу замечает нас. Почему так поздно? Может, его появление заткнуло бы Элю и не произошло бы никакого скандала?
Я не удивляюсь его появлению. Он тут как раз к месту. В черном костюме, в белой рубашке, рядом с ним администратор, которая провожает его к столику. Он в своей атмосфере. Бегло смотрит на нас и дальше следует за девушкой.
К нам подходит официант и приносит заказанные блюда. И это огромный плюс этого ресторана — не нужно долго ждать. Все быстро и вкусно.
Как только негатив исчез, все сразу забывают о конфликте и вспоминают о новом фильме, который только выходит в прокат, говорят, что было бы неплохо на него сходить. Про Новый год, который не за горами, и кто-куда собирается на каникулы. Я тоже расслабляюсь, а вот Верка возвращается взволнованная. Ее не было почти десять минут или даже больше. Она смахивает несуществующие слезы под глазами и улыбается.
— Ну что? — спрашиваю.
— Потом, — шепчет одними губами, не желая привлекать внимание. Притягивает к себе сет из любых суши, и ее будто переключает.