Предводитель закатил глаза, САБовец же наблюдал за происходящим
с явным интересом. Судья тяжело вздохнул и перевел взгляд на
распорядителя дуэлей.
— Виталий Вениаминович, правда ли, что на смертельном исходе
настоял Васнецов?
— Отнюдь, Олег Георгиевич, — угодливо заговорил Бобровский, — он
предлагал схватку до потери боеспособности. Его противники, и в
первую очередь молодой Филимонов, настояли на смертельной
битве.
— Противники? — вмешался предводитель, — а кто именно вызвал
Васнецова на дуэль?
— Все трое, — ответил судья, — этому я тоже был свидетелем.
— То есть по замыслу вашего сына и его друзей, Васнецов не
должен был пережить этот день ни при каких обстоятельствах?
Филимонов-старший промолчал.
— Ладно, Олег Георгиевич, будьте любезны, продолжайте.
— Конечно, Сергей Николаевич! — вернул инициативу судья. —
Виталий Вениаминович, вы зафиксировали какие-то нарушения в ходе
схваток?
— Нет, все было по правилам. Я лично проверил оружие всех
участников, мечи были добротными, пригодными к бою. Секунданта
Васнецов выбрал не из дворян, но правила такое допускают. Скорее
круговая ответственность противников выходит за рамки, но и это не
запрещено.
— Вы что там все ослепли? — закричал Филимонов-старший. — Как
мог хилый юнец, которого только ленивый не шпынял в университете,
победить троих чемпионов, свет нации! Это была ловушка, заранее
запланированное убийство. И то, что мальчишка оказывается лучшим
бойцом, чем три опытнейших фехтовальщика, и то, что юнец вел себя
как взрослый опытный мужчина, издеваясь над мальчиками своим
показным спокойствием! Убийство! Убийство! Убийство!
— Два фехтовальщика, — пробубнил себе под нос распорядитель.
— Что, простите, — переспросил судья.
— Васнецов победил двоих. Костецкий сдался, не рискнув вступить
в схватку.
— Мне уже все ясно, — устало сказал предводитель, — но для
проформы… Виталий Вениаминович, Васнецов сражался как опытный
фехтовальщик?
— Трудно сказать, тут бы пригодилось мнение эксперта. Со стороны
победы мальчика выглядели случайностью. Он скорее казался
неуклюжим, но везучим фехтовальщиком. Чтобы сымитировать такую
неловкость нужен дар высочайшего уровня, гораздо выше, чем даже у
меня, при всем моем опыте.
— И все же, сложилось же у вас какое-то впечатление от боя?
— Мое личное мнение, мальчик тренировался, рискнул и ему
улыбнулась удача. Хотя, не спорю, он был на зависть хладнокровен.
Но разве мы не поощряем спокойную голову даже в экстремальных
условиях у наших молодых дворян, защитников Отечества?