Надо отдать Безумовым должное, ловушку они поставили очень
качественную…, но это не может служить оправданием для нее, будущей
княгини Кривотолковой, будущей главы рода
— Ну всё, вздумал поизмываться? — прорычала она, сверля Костю
яростным взглядом. — Думаешь, раз поймал, так можно куражиться?
Но Безумов лишь снисходительно хмыкнул, глядя на её потуги. Он
склонился ближе, Дарья ощутила на лице его горячее дыхание.
— Не трепыхайся зазря, — вкрадчиво произнёс он. — Лучше скажи,
зачем явилась? Шпионить вздумала?
Где-то за спиной раздался лёгкий шорох, и в поле зрения возникла
тонкая девичья фигурка в белоснежных доспехах из льда. Она
остановилась рядом с Костей, с любопытством разглядывая пленницу.
На её точёном личике застыло странное выражение — смесь
снисходительности и лёгкой брезгливости. В руках она держала
причудливое ледяное копье.
Айсштиль… та самая странная одаренная льда, взявшая себе имя
древней богини…, а возможно, это лишь псевдоним. Это какое же ЧСВ
нужно иметь, чтобы сравнивать себя с древним божеством?
— Может, просто прикончим её, Эстро? — холодно предложила
девушка, ласково коснувшись локтя княжича. — Одной змеюкой меньше
станет. Ты же знаешь, они не успокояться, пока не изведут тебя…
Напитаем её кровью печати, ты же отлично владеешь магией крови…
На это Костя лишь вздохнул и покачал головой.
У Дарьи от возмущения аж дар речи пропал. Это кто тут ещё
змеюка?! Ах ты ж ледышка подкостыльная!
Она с ненавистью воззрилась на парочку, чувствуя, как внутри
поднимается зависть вперемешку с горечью. Ишь, повисла на нём,
стерва белобрысая!
— Не нужно… меня убивать, — выдавила Дарья, из последних сил
беря себя в руки. Нужно срочно сбавить обороты, пока эти двое и
впрямь не вздумали пустить её на корм печатям! Может, просто
пугают, но проверять не хотелось. — Я пришла с миром. По приказу
дяди, князя Кривотолкова.
Костя поднял бровь, удивлённо воззрился на пленницу.
— Чего-чего? Это с каких это пор старина Кривотолков
распоряжается моими делами? С чего бы вдруг такая забота?
Дарья стиснула зубы, пытаясь подобрать слова. Признаваться в
собственной слабости и просить помощи у врага — на такое способен
не каждый. А уж гордячке Кривотолковой это вообще не по нутру.
Любой другой на её месте скорее откусил бы себе язык. Но не
она.