– А если завтра утром придут, захотят узнать… – у меня дрогнул голос.
– Я им скажу, что все отлично. И ты… – усмехнулся, – вела себя как подобает.
– Но как же… А если они хотят увидеть простыню?
– Простыню? Зачем? – удивился он, с минуту смотрел на меня озадаченно. – Кровь? Что на момент свадьбы ты была девственницей? Не бойся, не в этом доме. Здесь этим никто не страдает.
– Вы не можете так говорить. Не можете знать…
Он вздохнул. Взял нож и шагнул ко мне.
Я чуть было не заорала, даже рот зажала ладонью. Сжалась.
Но он только откинул одеяло. Полоснул ножом по своей ладони… несколько капель упало на простыню.
– Кровь, – сказал он. – Ты довольна? Теперь спи.
Я сжалась в клубок тогда, не спала всю ночь. Думала, лучше бы он уже сделал все как надо, и было бы спокойнее. Все равно ведь придется. Лучше сейчас. Ожидание хуже смерти. Неизвестность хуже…
Он говорил потом, что эту свадьбу вовсе не хотел… да в гробу он видал и свадьбу, и меня в качестве жены. Но так вышло, что его прижали… было за что. Сказали, что либо он остепенится, заведет семью и будет вести себя тихо, либо лишится головы. Выбор не богатый.
О том, за что, я узнала от его матери. Потом… куда позже. Он увел у Джона, тогда еще принца, его любовницу. И девка-то была случайная и «так себе», и долго бы не продержалась, надоела бы Джону. Но принц не стерпел.
4. Глава 4. О том, как сложно спорить со взрослым сыном
– Миледи, сэр Кристофер Муррей ожидает вас!
Кит стоит у окна. Жесткая складка между бровей, плотно сжатые губы. Он знает.
– Мама? – поворачивается ко мне. – Ты уже знаешь? Ты ведь для этого здесь?
У него на столе – вскрытое письмо.
– О твоем отце? Он просил меня поговорить с тобой.
– Он не виновен!
Кит убийственно серьезен, настолько, что одновременно хочется рассмеяться и расплакаться.
– Кит… – Я подхожу к нему, хочется обнять или тряхнуть, я не знаю. – Кит, ты ведь знаешь, почему его обвиняют?
Он поджимает губы – упрямо, хмуро, совсем как Этард, сейчас это сразу бросается в глаза…
– Из-за Майрет, – говорит тихо, смотрит на меня. – Мне Макинтайр написал. Но это неправда.
Глухо и почти отчаянно.
Так искренне, что я слегка теряюсь.
– Кит, ты разве не знаешь своего отца?
Да, согласна, мне самой это кажется как-то слишком, но я не могу отрицать факты.
– Знаю. Но нет.
Упрямо.
– Почему?