Покрасневшая Рин отлипла от меня и, не справившись с эмоциями,
помахала рукой и убежала в сторону своего дома.
Всю следующую неделю мы продолжали трудиться в поте лица на
диспансеризации. За это время я успел привыкнуть к нашей
профилактической бригаде, как к родным. Даже уролог Никиширо Кусэй
стал раздражать чуть меньше. Его постоянные попытки соблазнить
любую особь женского пола стали больше напоминать комедийные сцены,
чем повод для беспокойства.
И что самое приятное – мой план начал работать. С каждым днём
жизненный поток Рин становился слабее и слабее, и в конце концов
замер. Как газовая конфорка на самом минимальном уровне пламени.
При этом Рин никак не изменилась, но в эмоциях стала более
сдержанной.
К последнему буднему дню августа диспансеризация добралась до
этажа айтишников, из-за чего они начали негодовать. Только-только
мы с Кондо Кагари закончили поиски инфекций в их отделе, и тут на
голову нелюдимым айтишникам свалилась ещё и диспансеризация.
К концу приёма ко мне зашёл один из сотрудников их отдела.
– Ох, наконец-то, – вздохнул мужчина в очках. – Мои коллеги –
это какое-то бедствие, Кацураги-сан. Никто из них не хотел идти
обследоваться, кроме меня. И они посчитали, что в таком случае им
всем стоит пройти первыми и вернуться к работе, а меня засунули в
самый конец очереди!
– Не расстраивайтесь, – улыбнулся я. – Если вам есть о чём со
мной поговорить, я уделю вам максимум внимания. Напомните, как вас
зовут?
– Вацу Нотори, – поправив очки, представился он. – Я уже сдал
все анализы и ЭКГ, уролога тоже прошёл. По тем кабинетам у меня
никаких вопросов нет, Кацураги-сан. Я больше надеюсь, что вы мне
сможете помочь… Хотя, моя проблема вряд ли соответствует вашему
профилю.
– Расскажите подробнее, – попросил я. – Помогу, чем смогу. Если
окажусь некомпетентен – направлю к узкому специалисту.
– Меня зрение беспокоит, – начал объяснять Вацу Нотори и присел
напротив меня. – В последнее время заметил, что стал хуже видеть
вдаль. Но при этом, если читаю или работаю перед компьютером, глаза
всё равно начинают быстро уставать. То есть – не имеет значения,
смотрю я вдаль или перед собой. Всё одинаково плохо.
– Интересное замечание, – кивнул я. – А головные боли
бывают?
– Ещё как бывают, Кацураги-сан! – кивнул Вацу. – Особенно после
того, как в глазах двоиться начинает. Но я связываю это с
постоянным сидением за компьютером. После работы часто в глазах
жуткое жжение, будто ножом режут. Вечером замечаю, что белки сильно
краснеют. Иногда, кстати, даже слёзы от этого текут. Не в том
смысле, что я плачу, а…