Дверь приоткрылась, в щель заглянула перепуганная служанка.
— Чего изволите, барин?
«Чего изволю? Сиськи пусть, что ли, покажет… Да ладно, шучу я
так, на нервной почве. Мне сейчас её сиськи в хрен не впились. Мне
сейчас надо способности Псионика испытать. Для начала… пусть нос,
скажем, почешет… — я вперился в глаза девушки гипнотическим
взглядом и мысленно повторил приказ, ясно и чётко: — «Почеши.
Нос».
Та поморщилась, словно хотела чихнуть, уставилась на меня с
лёгким недоумением и повторила:
— Чего звали-то, барин? Говорите уже, а то я пойду. Барыня
заругается, если меня без дела увидит…
«Почеши нос», — не оставлял попытки я, хотя уже понимал, что всё
без толку. Мысленный приказ не прошёл.
— Барин?
— Почеши нос! — рявкнул я в последней надежде активировать
способность вербально.
— Зачем?
— Поди прочь, дура! — не выдержал я её овечьего взгляда.
Аглая обиженно фыркнула и с треском захлопнула дверь. Из
коридора донеслись шаги и недовольное ворчание девушки:
— Зайди, поди, почеши… Сами позвали, а сами толком ничего не
сказали… а дура я… Вдругорядь и заходить не стану, хоть обзовитесь.
Поди прочь… Сам поди.
— Тьфу ты, нечистая, — в сердцах сплюнул я, больше оттого, что
заразился местными словоформами, и в задумчивости почесал нос. —
Это что получается…
А по всему, получалось хреновое. Похоже, дары у меня обнулились.
Нет, старика-Сарумана я по-прежнему считал проявлением посмертного
бреда, но факты отрицать было глупо. Склянку не сдвинул, в небеса
не взлетел… Я больше не Альт? Не Интуит?
Получалось, что нет. Понятно, что здесь, в кругу семьи, в
собственной спальне мне/Мишеньке мало что могло угрожать. Но раньше
ментальный фон был в постоянном движении — я слышал эмоции,
чувствовал взгляд. А сейчас — ничего, один белый шум.
— Данунах! — воскликнул я, впадая в первую стадию принятия
неизбежного.
Мысли вновь начали вращаться вокруг Сарумана. С какого перепугу
он, вообще, мне привиделся. Или старик, действительно, был
воплощением высшей сущности? Вершителем судеб? Да если и так,
почему я о нём раньше не знал? И кто ему дал право распоряжаться
моими дарами?
Я нашёл виноватого, хоть в его реальности оставались сомнения, и
принялся его обвинять. В смысле материть, костерить, обкладывать
трёхэтажными фразами и призывать на его голову мыслимые и
немыслимые проклятья.