– Мррр, – одобрил тот и благодарно боднул хозяйку.
Мия гладила Сноррри и едва ли не кожей чувствовала, как ее покидают обида и раздражение. Окончательно вернуться к благодушному состоянию помешал звон дверного колокольчика и неуверенное мужское покашливание.
– Дагфин, – простонала Мия и, фурией взвившись вверх, взорвалась: – Я же просила не возвращаться! Теперь пеняй на себя!
Увидев стоящего на пороге молодого человека, Мия осеклась, едва не подавившись готовыми сорваться с губ словами. У дверей ее лавки стоял вовсе не Дагфин.
– Эм-м… – сказал молодой человек, стоящий на пороге. На его лице отчетливо читалось сомнение в том, что решение перешагнуть порог Мииной лавки было взвешенным и разумным. – Эм-м… Я по адресу?
– Смотря по какому, – осторожно сказала Мия и виновато буркнула, отходя в сторону: – Но проходите. Чего уж там.
Молодой человек переступил порог лавки. Корракс чуть приоткрыл клюв и приподнял крылья, словно собираясь защищать свою вотчину от чужака, но незнакомец проигнорировал воронову угрозу и стал с любопытством осматриваться по сторонам.
Все стены тесной лавочки были завешаны шкафчиками и полочками, на которых стояли, лежали, валялись, высились и громоздились коробочки, ящички, корзиночки, мешочки, кулечки и сверточки. На прилавке же стояла подставка-держатель, выполненная в виде раскидистого дерева, на ветках которого висело множество амулетов.
– Как мило сделано! – заметил молодой человек, проведя носом по разным углам и сосредоточив свое внимание на прилавке. – Дерево Тар-дан не иначе?
– Совершенно верно, – покосившись на держатель для амулетов, подтвердила Мия.
– Для полного правдоподобия не хватает змеи и кота, – заметил посетитель.
Мия хотела было сказать, что кот у нее очень даже имеется, а змея… А вылеченного ужа она отдала всего два дня назад, но ради выгодного клиента готова выловить в лесу еще пяток. Но благоразумно промолчала.
– Я осчастливлена вашим приходом, норр, но все же хотелось бы понять причину своего осчастливливания, – намекнула она.
Посетитель поерошил свою роскошную белоснежную шевелюру и обратил на Мию живой взгляд голубых глаз. В них мелькала легкая чертовщинка и детское любопытство.
– Рунермин Стательман, – представился он, склонил голову и, не поднимая ее, скосил взгляд на Мию, ожидая ее реакции.