Еще была рыжая девчонка вся в конопушках, которые невероятно ей шли. Она много и эмоционально тараторила на английском, и я едва ли улавливала знакомые фразы.
Девчонки все были чуть старше двадцати лет и всех мастей. Я среди них была светловолосым образцом с голубыми глазами.
Мой антипод с водопадом черных, как смоль волос была из Италии и смотрела на мир огромными грустными маслинами глаз. От амбалов ей досталось больше остальных. Им понравился четвертый размер груди и яростное сопротивление девушки, пусть они не лапали, но глумились. Каким-то образом с помощью тех же артефактов они сделали так, что мы стали понимать их речь.
Лучше бы оставаться глухими и не знать будущего, которое расписывали в самых отвратительных тонах. Что быть нам игрушками, которые обязаны подарить крылья, а если нет, то нас продадут или подарят другим и так до бесконечности.
Я была последней, кого заставили понимать местную речь. Это было крайне болезненно, но, сцепив зубы, я терпела, как и соседки по несчастью. Хорошо помню разговор во время наведения магической красоты.
— Хороша и холодна. Интересно какому роду достанется ледяная статуя? — речь шла обо мне.
Я старательно изображала ту самую статую ни на что не откликаясь. Только, кажется, молнии из глаз спрятать не удавалось. Главный привычно усмехнулся, глядя мне прямо в глаза. Остальные не изменяли своей мрачной суровости и от этого злые мурашки бежали по позвоночнику, холодя и заставляя сильнее выпрямить спину.
— Я бы ее разогрел.
— А мне больше первая понравилась. Ух, горяча! И рыжая, ох, как хороша!
— Оттаивай ириса, сегодня тебя будут трахать всю ночь напролет, а мы поспособствуем, чтобы ты попала к самому недостойному клану. От такой, как ты, наверное, даже дети не родятся, а крыльям и подавно неоткуда взяться.
— У клана Орино только три сына, а чтобы расшевелить такую, нужен десяток братьев в постель.
— А ты представь, что благодаря ее холодности у Орино никогда не будет крыльев.
— О да, ради такого стоит постараться.
— Если братья не справятся, то их отец сможет заставить красотку визжать, тот еще мудак.
— Хороший улов в этот раз получился. Эту ставим предпоследней, а я пока обработаю старика Орино. Его всегда чуть ли не трясет на молодое мясо со светлыми волосами.
На голову упал капюшон.
Прежде чем посадить в клетки, нас приодели в нечто кружевное и золотистое до самых пят. Странное одеяние вроде бы не было прозрачным, но при каждом движении делало явным каждый изгиб.