— Ко мне вчера приезжали двое питерских коллег, — начал Ремезов,
присев на деревянный стол, стоящий у стены. — Которые с тобой там
познакомились. Под большим впечатлением остались. Ты их уболтал,
оказывается. Хотя вот этому я не удивился.
— А кто их послал? — я подошёл к несобранному до конца
оружейному шкафу и постучал по холодной стальной дверце. — Потому
что они были недовольные. И они знали о нашем с тобой разговоре,
сразу назвали фамилию.
— Неприятная утечка, и об этом надо будет поговорить тоже. А
отправил их человек генерала Кравцова, слышал о таком?
— И не раз. Однофамилец одного питерского бандита, а все думали,
что он родственник. А ещё про него говорили, что он, якобы, хочет
заняться нашим комбинатом. Но, может, врали, чтобы запугать меня
или запутать. И кто он?
Ремезов похлопал себя по карманам пиджака, разыскивая сигареты,
но когда не нашёл, махнул рукой.
— Про его руководителя думают, что это он будет нашим новым
директором. Кандидат номер один, и у него есть друзья на Старой
Площади, она же Администрация Президента. Некоторые даже думают, —
он посмотрел на меня. — Что это вопрос уже решённый, но Кравцов
присматривается к остальным претендентам и старается исключить их
из игры, чтобы выслужиться. Вот и дошло до него, что мы здесь и
кое-кто там, в Питере и в Москве, поддерживаем другого
человека.
— И он решил найти, откуда это пошло?
— Что-то вроде.
— Как он вообще на меня вышел?
— Один из наших товарищей переметнулся к нему, вот Кравцов и
отправил их к тебе. А я о тебе упоминал, но без конкретики и без
лишних подробностей, и без того базара про Олимпиаду и прочее.
Только факты. А они уже сами сделали выводы и послали к тебе
разбираться.
— Скорее всего, — я ненадолго замолчал, обдумав мысль. — Скорее
всего, просто захотели проверить, насколько это вообще возможно,
откуда я это знаю и могу ли я быть прав. Вот и отправил тех
двоих.
— А те двое сделали свои выводы, — сказал Серёга. — В котелке-то
у них варит, решили выбрать нас. Наплели руководству, что ты ничего
особенного и не знаешь, и вообще не при делах, просто брякнул
наугад. Он поверил, что это не от тебя идёт. Ну а от Кравцова к нам
тоже переходят многие. Знаешь, для постороннего многого сказать не
могу, но ставки уже сделаны, и назад дороги больше нет.
— И это верные ставки.