— Профи хренов, — Слава торопливо пошёл оттуда подальше.
* * *
— Говорю же, — сказал Слава. — От одного избавился, а тех хмырей
можно прямо на месте взять и допросить, кто их выдернул и как.
— Хорошо, Слава, — я подошёл ближе и хлопнул его по плечу. — Ты
наш лучший агент. Молоток!
— Джеймс Бонд, кхе! — Женя засмеялся, крутя в руке пистолет,
который принёс Слава. — Всех обул. Ещё бы там перемочил их, так
вообще бы всё в шоколаде было.
— Волк не разрешил, а то бы я…
— Тогда можно ехать, взять Цыгана на живца, — я задумался. — А
ещё можно отправить людей Ремезова прямо к Ахмеду. Всё равно
аэропорт скоро закроется, улететь он не успеет. Молодец, Слава.
Берём парней, окружаем Цыгана, он всё нам передаёт. А потом и
Ахмеда взять тёпленьким…
— Да!
Казалось бы, перехитрили врага, бери его готовым, особенно когда
он раскрыл свои намерения.
Но как-то слишком это всё легко. И пусть Слава выяснил многое,
какого-то простачка Платонов просто не взял бы своим помощником,
особенно по таким важным вопросам. Этот Ахмед — опытный и матёрый
спец, сживший со света не одного противника.
По ящику обсуждали Платонова и недавний скандал, когда мэр
одного сибирского городка обвинил олигарха в мошенничестве, а после
его расстреляли из автоматов. Платонов оказался ни при чём, ведь
якобы мэра убили после конфликта с чеченской диаспорой из-за рынка.
Вроде как убитый получил от них взятку, но потом кинул их и
отказался выполнять свои обязательства, а потом про историю
забыли.
Значит, всего две группы киллеров? Одна из провалившихся кротов,
рискующих жизнью, если их узнают, и какой-то неудачливый киллер с
центра, которого уже нет.
Цыгану и Макару могут угрожать, что выдадут их пивзаводу. Крюков
достанет их везде в стране, так что им придётся подчиняться
нанимателю, который знает их секреты. Но пусть один бывший мент, а
второй связан с контрразведкой, успешными наёмными убийцами их это
не делает. Будь на месте Цыгана ныне покойный Душман, этого бы
хватило, но сейчас...
Всё слишком легко для того, кто готов отдать за посредничество в
ликвидации директора ЧОП аж сто тысяч долларов. Я не знаю их, они
не знают меня, но мы наслышаны друг о друге. Мне доводилось
хитрить, и им тоже. Не может быть всё так просто, и я пытался
понять, что именно мне не понравилось в рассказе Славы.