Идеально!
Так и сделаем!
Установив кресло на заднем сиденье, Рустам пропускает меня вначале посадить в него Матвея, а после развлекает его сам, пока я обхожу машину и сажусь с другой стороны.
Ревностно гляжу на сына, которому его новый дядя очень нравится. Улыбается и даже «беседует» с ним. Смеётся.
Предатель!
Даже он мамку предал! Нет никакой поддержки! Ни от Карима, ни от Кати… ни от Матвея! Ужас! Одна я в этом мире!
Заведя машину, Рустам медленно трогается и встраивается в вереницу выезжающих с парковки аэропорта.
— Эм-м… а как же твоя Настенька? — растерянно спрашиваю его.
— Моя помощница выполнит ещё одно задание и отправится домой на такси, — сухо произносит, акцентируя внимание на словах «моя помощница». — Ты же сама кричала, что тебе ребёнка кормить надо.
— Кричала, — задумчиво тяну шёпотом, а потом ловлю его взгляд в зеркале. — Что происходит, Рустам?
— Ничего такого. Просто везу тебя и Матвея домой. Как я понимаю, твой отец тоже не знает о нём?
— Не знает.
— Почему ты не сказала мне раньше? Про него? — заговаривает таким голосом, от которого мурашки на коже появляются. Тоном, словно ему не плевать на меня. И я для него больше не вредная сестра, а девушка… — Я бы попробовал смягчить удар отца. Подготовил бы. Мы всё же не чужие люди, Лис!
— Потому что… Потому что ты был занят, — отвожу глаза в сторону, вспоминая свою единственную попытку поговорить с ним. — И не хотела я, чтобы ты знал. Помнишь, с какими словами ты меня во Францию проводил? Что меня разведут как дуру там и я буду плакать. Ты оказался прав. Рад? — чувствую, что хочу расплакаться, но сдерживаюсь.
— Развели тебя здесь, Алиса! В России! И мне интересно, кто?
— Какая разница? Развели и развели! Тебя это не касается!
— Назар? Он отец Матвея?
— Рустам, следи за дорогой! — игнорирую его вопросы. Не хочу, чтобы он в душу лез и всё узнавал! Ему ни к чему это. Только подкалывать больше будет. — Со своей жизнью я разберусь сама. А ты разбирайся со своей.
— Почему ты не брала трубку, когда я звонил?
— Почему ты не приехал, когда я тебе однажды позвонила? — с болью в голосе спрашиваю, проклиная, что вообще заговорила об этом. — Мне было тогда плохо, и я хотела, чтобы ты был рядом. Но… ты был занят. После я была занята для тебя. Я и мой номер.
— Алиса, я…
— Уже неважно, Рустам! Уже неважно!