– В эту комнату можно входить только так, – назидательно говорит она. – Завяжите, пожалуйста, волосы. И у вас точно чистые руки? Продезинфицируйте, пожалуйста, вот этим!
– Да вы издеваетесь? – возмущённо восклицаю я, но тут же прикусываю язык. У меня на эту женщину большие планы, не нужно портить отношения с первых же минут. Так, Лиля, пора включить мозг. В конце концов, я в чужом доме, на незнакомой территории. Меня похитили, и самое разумное, что я могу сделать – это найти союзников, которые помогут отсюда сбежать. Мужчина, привезший меня в этот огромный дом, стоит за моей спиной, и это сильно нервирует. Но должен же он хоть когда-нибудь уйти?
Так и происходит – с нами в эту комнату он не заходит, а остаётся снаружи. Я снова несу Андрюшу сама. В этом логове бандитов я не решаюсь оставить его без своей защиты даже на минутку. Но может, эта женщина просто ничего не знает?
Эх, была не была. Я готова рискнуть.
– Послушайте, вы должны мне помочь, – быстро говорю я, едва охранник пропадает из поля видимости. – Эти люди привезли меня сюда насильно. Мы с малышом не можем тут оставаться!
Глаза женщины изумлённо округляются.
– Быть этого не может, – отвечает она холодно. – Арсений Романович Давыдов – уважаемый человек. Он поручил мне позаботиться о вас и ребёнке. Нужно это ценить, – она укоризненно качает головой, глядя на меня. – Любая нормальная мать будет благодарна за всё, что он делает! А я буду вашей помощницей и няней для ребёнка.
– Пожалуйста, позвоните в полицию, – я умоляюще хватаю её за рукав блузки. – Или хотя бы дайте мне телефон, я сама позвоню!
– У меня нет телефона, – женщина хмурится и высвобождается из моей хватки. – Вы слишком взволнованы, для молодой мамочки это вредно. Может пропасть молоко. Вы ведь ещё кормите грудью? Вечером вам пришлют доктора, чтобы он вас осмотрел и убедился, что с вами и ребёнком всё в порядке.
Моя надежда получить помощь от этой женщины сразу испаряется. Я сникаю. Вот же ведьма. Она в курсе всего, это очевидно. Но неужели Арсений настолько влиятелен, что так уверен в собственной безнаказанности?
И какого чёрта он вообще сейчас здесь, когда он должен находиться в тюрьме? Ведь прошёл только год! Неужели его выпустили раньше?
Или… он что, сбежал?
Андрюшка на моих руках, не выдержав, снова начинает плакать. Наверное, у него уже истощилось всякое терпение.