— Как в кино про войну?
— Хуже чем в кино. Месяц ехали. Многие не доехали.
Дед под Красноярск попал, в посёлок где кроме тайги да болот ничего не было. С землянки начинал, потом дом построил. Сначала один, потом всем немецким семьям помог. За десять лет посёлок в настоящий городок превратился — улицы ровные, дома аккуратные.
— Как всё успевал? — удивилась.
— А дед говорил: "Wenn der Kopf denkt und die Hände arbeiten, gibt es keine unmöglichen Dinge" — когда голова думает, а руки работают, невозможных вещей нет.
Дедушка на стройке работал, но дома настоящая мастерская была. Любую технику починить мог, любую деталь сделать. К нему люди со всего района приходили.
— И всех учил?
— Всех, кто учиться хотел. Особенно детей. Говорил: "Дети больше отцов знать должны".
Фридрих Антонович, отец Анастасия, тоже в техническую профессию пошёл — инженером-конструктором на заводе стал. А дедушка внуку всё мастерство передал.
— Смотри, как надо, — показывал маленькому Анастасию. — Сначала думаем, потом делаем. И делаем так, чтобы сто лет стояло.
В доме у Леманнов идеальный порядок действительно был. Каждая вещь на месте лежала. Инструменты на стене по размерам висели. В мастерской дедушки есть можно было — так чисто там.
— Ordnung muss sein, — повторял дед. — И в доме, и в голове, и в сердце.
— А что значит "в сердце"? — спросила.
— А это значит, — объяснил Анастасий, — что знать нужно, что в жизни важно. И не предавать важное ради неважного.
Восемь лет мне тогда было, глубокий смысл слов не очень понимала. Но запомнила. И через много лет поняла — как точно дедушка главное правило жизни сформулировал.
Анастасий в атмосфере уважения к технике и точности рос. К десяти годам паять умел, к двенадцати — на токарном станке работать, к пятнадцати — любые чертежи читать.
— Но самое главное дедушка перед смертью объяснил, — сказал Анастасий, ремонт радио заканчивая. — Сказал: "Настась, техника — хорошо это. Но главное в жизни — люди. Семья. Жена, дети. Их больше любой машины беречь нужно".
— Почему?
— Потому что машину починить можно или новую сделать. А людей — нет.
Радио включил. "Маяк" чисто и громко зазвучал.
— Готово, — с удовлетворением сказал. — Теперь лет десять работать будет.
И действительно работал. Помню этот радиоприёмник до самого переезда из родительского дома.