Выпалив всё это, открыла дверь и быстро вышла из машины.
Щёлкнула резинкой, доставая оттуда визитку. Зачем она мне? Не знаю. А вот сами деньги бросила на пассажирское, прежде чем захлопнуть дверь. Не нужны они мне.
Засунув прямоугольник из плотной бумаги в карман, пошла к дому.
Чем ближе подходила, тем медленнее это делала. Это инстинкт самосохранения бунтовал.
Дядя буквально на пороге встретил.
А ведь раньше он таким не был. Всегда добрый, заботливый. Своих детей у него нет, и ко мне он относился чуть ли не как к дочери. А потом всё резко поменялось. Как раз после того, как родители пропали. Будто теперь передо мной незнакомец.
– Натаскалась, оторва бестолковая? Ещё раз узнаю, что и дальше продолжаешь меня ослушиваться, запру дома и переведу на домашнее обучение. Света белого не увидишь. Совсем берега попутала. – аж багровыми пятнами покрылся, как надрывался.
Так говорил, будто я не по лесу ходила в поисках потерянного человека, а по всем злачным местам шарохалась в непотребном виде. Вообще, не понимала, чем моё безобидное занятие, так ему претит. Будто кость в горле.
– Дядь Пётр, вы же знаете, я не брошу это. – сама взгляд в сторону отвела.
Зря я сейчас заикнулась.
Что-то я сегодня сначала говорю, а потом думаю. Сначала с Ратмиром, потом вот с дядей.
– Рот закрыла и быстро к себе в комнату. Сегодня без ужина. – взревел он дурниной. – Ещё раз решишь перечить, напомню, как больно иногда за это бывает!
Пулей побежала к себе.
Знаю я, как больно бывает. Он не гнушается отходить меня кожаным ремнём, когда пытаюсь отстаивать себя. Часто даже в жару хожу в одежде с длинным рукавом, чтоб на руках не было заметно следов от ударов.
Вот так и живу.
Но ничего. Всё равно что-то придумаю.
В этот момент я и подумать не могла, что решение проблемы само в скором времени буквально попадёт ко мне в руки. И встреча с Ратмиром была не последней.
Афина
– Саш, я не знаю, получится у меня или нет. – металась по комнате из угла в угол.
Сашка, наш координатор, позвонил после того, как на сообщение я ответила, что сегодня не смогу к ним присоединиться. И из-за этого на душе неспокойно было. Не могу я так!
– Афин, там ребёнок четырёх лет, девочка. Поиск резонансный. Сбежала из интерната, уже шесть часов прошло. Сама знаешь, как это дохрена для ребёнка.