- Не этому учил тебя отец, Амара,
соберись. Можно бояться, но делать. Нельзя отступать.
Сделала несколько глубоких вдохов,
успокаивая нервы, прогоняя страх из сердца, и пошла по дороге,
ведущей прочь из порта. Я не знала, куда она меня приведет, но
окружающие пейзажи постепенно вытеснили все беспокойства из души
окончательно, сменяя их любопытством. Здесь все было другое.
Небольшие каменные дома из теплого желтого камня, с голубыми
деревянными ставнями и яркими крышами, тянулись вдоль дороги. Окна
каждого дома были распахнуты, украшены кадками с цветами,
источающими тонкие сладкие ароматы. Всюду слышался смех, люди
улыбались друг другу, обнимаясь при встрече, мужчины восклицали
комплименты, глядя на красивых южанок в легких платьях с открытыми
плечами. Я знала местный язык, ему научила меня мама, когда я еще
была маленькой. Она часто рассказывала мне истории и сказки о юге,
с нежностью вспоминая свою родину. И теперь я понимаю почему!
Пройдя пару кварталов, я поняла, что мне тесно и жарко в моем
родном пальто. Остановилась, чтобы снять его. На мне было старое
мамино платье, которое она хранила в сундуке, голубое, с длинной
легкой юбкой и спущенными плечами. Я никогда не была на улице так
легко одета, это чувство было новым, тревожным и радостным
одновременно. На мои обнаженные плечи тут же осела влага, витающая
в воздухе от близости моря, но это было даже приятно. Незаметно для
себя я улыбнулась. От этой легкости в теле, от пьянящих ароматов,
от того, что внутрь меня пробралось какое-то светлое и теплое
чувство. Будто я нашла свое место, будто это и есть мой дом.
Я гуляла долго, несколько часов, пока
не свернула в ремесленный квартал. Тут дома были двухэтажные,
жались друг к другу плотно, все с теми же резными голубыми ставнями
и горшками с цветами. На первых этажах были лавки - мясные, сырные,
цветочные, посудные, с шарфами, со специями, кое-где были небольшие
кафе, оттуда доносилась музыка и ароматы блюд. Я поняла, что давно
ничего не ела, и надо бы остановиться. Тем более, что солнце уже
перешагнуло в западную часть небосклона, а значит, уже давно вечер.
На юге дни намного длиннее, чем на севере, но стоит поискать ночлег
до темноты. Так я и зашла в чайную мадам Фелл. Невысокая,
пышнотелая женщина, с открытым добрым лицом понравилась мне сразу.
Ее волосы, уже тронутые сединой, были забраны в небрежную прическу,
на ней было закрытое платье изумрудного цвета с
рукавами-фонариками, она явно была не молода, но все же красива. И
у нее было звучное имя Гертруда. В тот вечер за чашкой ароматного
чая мы проболтали с мадам Фелл несколько часов. Она умело вела
диалог, вытягивая из меня все подробности моей жизни. Но почему-то
рассказывать их ей было приятно, она тепло улыбалась, или
сочувственно качала головой, накрывая мои пальцы своими ладонями. И
она как-то сразу начала звать меня «Ами», так звали меня только
родители, сокращая мое полное имя. В этот же вечер Гертруда Фелл
дала мне ключи от соседнего дома, в котором раньше была пекарня,
пустующая уже несколько лет. Так я узнала, что Гертруда вдова.