Но никакого "счастливо" в моей жизни не было. Родилась и выросла
я в Ленинграде, теперешнем Санкт-Петербурге, на Канонерке.
Родители, как я поняла, отчаянно хотели сына, а не дочку. А
родилась я. Нет, меня не били и кормили вовремя, покупали хорошую
одежду, даже выделили отдельную комнату, но воспринимали, как
досадное недоразумение, как мебель или приложение к чему-то. Ни
одной фотографии в обнимку с родителями у меня нет.
Когда мне стукнуло четырнадцать, родители предприняли еще одну
попытку обзавестись потомством, и на свет появился Димуленька (так
они его всегда ласково звали). Я же с самого рождения была
исключительно: "Галя, не сиди без дела. Отдых - это смена рода
деятельности".
С четырнадцати лет моей "деятельностью" стало подтирание соплей,
кормление и мытье Димуленьки в свободное от учебы время и даже в
ущерб ей. Вместо свиданок с мальчиками и робких поцелуев у подъезда
я варила Димке кашу, катала его в коляске по двору под шипение
соседок, которые были уверены, что это - мой ребенок, которого я
нагуляла и всем выдаю за брата, и вручную стирала пеленки. Маман,
насмотревшись передач про американцев, жаждущих истребить русскую
нацию с помощью памперсов, от которых "все преет", напрочь от них
отказалась. Сама же маман считала, что ее материнские обязанности
заключаются в том, чтобы потетешкать младенца, показать ему "козу"
пальчиками, поиграть в "ку-ку" и покачать пару минут. Вся грязная
работа доставалась исключительно мне. Вопрос, куда идти учиться, не
стоял. На следующий день после выпускного вечера мать сказала:
"Мозгов у тебя нет. Вставай за кассу, вон у нас супермаркет рядом с
домом. Будешь кнопки нажимать". В маминых словах я ничуть не
сомневалась, поэтому сделала так, как было сказано.
Димулик вырос бездарем и совершенным лентяем, но продолжал
купаться в родительской любви и жаловаться маме с папой, что я его
обижаю. "Обижаю" - это значило "заставляю делать уроки, а не
рубиться с утра до ночи в приставку". Когда ему стукнуло
пятнадцать, он таки сумел выпросить у родителей породистого щенка в
подарок. Мне на пятнадцать лет родители подарили открытку с
короткой надписью: "Успехов в учебе!", кусок земляничного мыла и
обрадовали сообщением о том, что они уезжают на все выходные на
турбазу, а я остаюсь сидеть с годовалым Димулей. Помню, я сказала,
что мыло - это, конечно, хорошо, но не хватает еще веревки и
табурета. После этого неделю меня запирали в туалете до вечера.