Когда отец ушел, у меня был самый возраст, когда гормоны в крови полностью заглушают мозг. Из-за обиды на весь мир что я только не вытворял. Выпивка и курение были самыми безобидными. Меня несло в пропасть со страшной силой. Домом стала улица, а прямая дорога вела в тюрьму для несовершеннолетних. Однажды, забежав ненадолго домой, я увидел попискивающий, дурнопахнущий кулек, лежащий на грязном белье разобранной кровати. Мать на кухне «отмечала» рождение дочери с очередным собутыльником. А никому не нужная, голодная Катька в одиночестве пыталась сосать свой кулак.
Вот тогда у меня в голове что-то щелкнуло. Я очень четко увидел будущее для всех нас. Мое — за решеткой. У матери — цирроз и белая горячка. А у сестры — детский дом. В лучшем случае, приемная семья. С того времени все изменилось. Прямо тогда, кряхтящему кульку я пообещал, что она не попадет в приют. Первым делом взялся за ум, начал нормально учиться. Благо, голова всегда работала отлично. Конечно, догнать пропущенное без репетиторов не получилось. А денег на них не было. Меня оставили в восьмом классе на второй год. За него я сам многое сам подтянул. Но этого было мало.
Я начал задумываться о смене школы. Наша, районная, никакой перспективы не давала. А для серьезного коллежа опять нужны бабки. К счастью, у меня было другое преимущество. Сколько себя помню, всегда интересовался программированием. Когда-то даже ходил в кружок, где меня постоянно хвалил учитель. Потом, естественно, все забросил. И вот, вспомнил. Я начал поглощать знания самостоятельно. Все, что находил бесплатного в сети. Еще в старой школе ездил на соревнования и получал призовые места. И где-то там, однажды, мне предложили перейти в крутой лицей. Как я быстро выяснил — для мажоров.
Я согласился, но понимал, куда иду. Догадывался, что придется отстаивать свое право там учиться, кулаками. К счастью, драки — это единственное, что я умел отлично делать, кроме написания программ. Хоть где-то мое уличное прошлое пригодилось. Я дрался, как дикий зверь. Понимал, что это единственный шанс. И не только мой — Катьки тоже. Сломанные ребра, выбитые костяшки и синяки на несколько месяцев стали моей реальностью. И в конце-концов, от меня отстали. Не малую роль в этом сыграл Дэн. Хотя поначалу приходилось драться и с ним. Увидев, что я не уступаю, он проникся и предложил перемирие. Примерно с тех пор Дэн — мой единственный друг.