Со своей стороны, Сталин укреплялся
во мнении, что Финляндия проводит, хотя и скрытно, антисоветский
курс, что делало ее одним из потенциальных противников и возможным
плацдармом антисоветской войны.
Симпатии к Германии как реальному
противовесу СССР делали финский нейтралитет довольно подозрительным
как для Москвы, так и для скандинавских стран.
В 1938 году и в начале 1939 года
Москва неоднократно предлагала Финляндии расширить договор о
ненападении или каким-то иным способом гарантировать невозможность
использования ее территории в качестве плацдарма для действий
против СССР.
Но финское руководство постоянно
отказывалось, стараясь в то же время добиться согласия СССР на
ремилитаризацию Аландских островов, демилитаризованный статус
которых регулировался Аландской конвенцией 1921 года.
Когда же в январе 1939 года Швеция и
Финляндия обратились к странам - участникам конвенции и СССР с
предложением ее пересмотреть и санкционировать шведско-финские
планы ремилитаризации островов, СССР запросил конкретные данные о
намечаемых мерах.
Хельсинки отказался предоставить эту
информацию и это стало удобным поводом для заявления в мае 1939
года о негативной позиции Москвы по этому вопросу, что привело к
отказу Лиги Наций от его рассмотрения.
Летом 1939 года уже Финляндия с
одобрения Швеции отклонила предложение СССР о. совместной
советско-шведско-финской обороне Аландских островов. Весной-летом
1939 года Норвегия, Швеция и Финляндия отказались как от
англо-французских гарантий, так и от предложения Германии заключить
договоры о ненападении.
С одобрения скандинавских стран
финское руководство также негативно отнеслось к возможности
получения англо-франко-советских гарантий, полагая, что они
приведут к предоставлению Москве свободы рук в отношении Финляндии,
и шантажировало Англию тем, что в случае предоставления гарантий
оно станет на сторону Германии.
К тому же 7-12 августа 1939 года в
Финляндии были проведены Крупнейшие в истории страны военные
маневры на Карельском перешейке, на которых отрабатывалась операция
по отражению наступления на "линию Маннергейма" и на которые были
приглашены все военные атташе, кроме советского.
Отказ от всякого сотрудничества с
Москвой, демонстрации лояльного отношения к Германии и явно
антисоветские военные приготовления создавали у Сталина устойчивое
впечатление, что в случае участия СССР в войне в Европе Финляндия
наверняка будет в стане наших противников.