– А Злата часто пропадает? Почему вы не можете ей дозвониться?
– Кто там звонит, Ники? – подает голос Габи. – Это мошенники. Брось трубку и поехали танцевать. Зря я, что ли, мучаюсь на каблуках?
– Помолчи, Габи! – рычу, зажимая динамик ладонью. – Сейчас я вызову тебе такси.
– Что?!
– Скажите, а как давно Злата оставила мой номер телефона? Я же не отсюда и…
– Месяц назад.
Я ровно столько и нахожусь дома… О моем приезде кричали из каждого утюга, неудивительно, что она узнала… И все равно непонятно – почему я?
– Говорите адрес детского сада, я сейчас подъеду.
– Какого сада, Ники? Ты издеваешься? Ты готов ринуться на помощь чужому ребёнку, а просьбы родной жены для тебя…
У Габи есть удивительное свойство – доводить меня до ручки. Вот успокоить – ни фига.
– Возвращайся в офис и жди такси. Я все сказал.
– Адрес повторите.
– Так садик «Росинка» на Гагарина. Я вас буду на улице ждать.
Не могу описать словами, что сейчас со мной происходит… Почему я, а не Мирон – муж? Или влиятельный папаша Белоцерковский? Куда она пропала, черт возьми, и почему забыла забрать ребенка из сада? И куда его девать, этого мальчика?
Возле темной калитки меня ждет женщина с маленьким мальчиком на руках.
– Вы Никита Федорович? Держите Никитушку.
Мальчишка смотрит на меня таким доверчивым взглядом, словно я ангел во плоти. Светленький, большеглазый, он спокойно идет ко мне и обнимает прохладными ручками шею.
– Куда тебя девать, малец? Не боишься меня?
– Нет. А где мама?
– Мне тоже очень интересно, где она… шляется.
Усаживаю мальчика на заднее сиденье и кое-как пристегиваю – детских кресел у меня отродясь не водилось. На мое счастье, Габи чайлдфри.
Запускаю двигатель машины и звоню начальнику отдела службы безопасности:
– Костя, надо найти человека. Злата Белоцерковская или… Черт, я не знаю, какая у нее сейчас фамилия.
– Шеф, вы успокойтесь. Сегодня в городе митинг был, может загребли случайно?Таких случаев полно. И маринуют сейчас где-то на участке.
– А почему митинг?
– Против стихийной застройки на побережье. Я вас понял. Поищем женщину. Оборачиваюсь к испуганному мальчонке и произношу:
– Ты кушать хочешь?
– Дя.
– Ну, поедем домой.
Злата.
– Мамоська, этот дядя мой папа? – спрашивает Никитушка, тыча пальчиком в экран телевизора.
– Нет, сыночек, – всхлипываю и отворачиваюсь.
Не хочу на него смотреть… Отворачиваюсь, стараясь скрыть слезы, но любопытство одерживает верх… Беру сына на руки и смотрю на проклятый экран во все глаза. Никита не тот, кем я его помнила… Высокий, широкоплечий, модный… И девушка возле него под стать – эффектная и нарядная. А еще счастливая, судя по широкой улыбке, не сходящей с ее лица.