– Боже мой, Харпер…
Она тряхнула головой.
– Поверь мне, я рассказываю тебе это не для того, чтобы ты меня пожалел. По правде говоря, я еще ни единой душе об этом не рассказывала.
– А почему твой выбор пал на меня? – спросил Ник.
– Дело в том, что в ту ночь со мной что-то случилось. Я не умею расставаться с мужчинами. И я всегда хотела, чтобы мои дети жили в полной семье в любви и безопасности, поскольку сама хорошо знаю, насколько разрушительным может быть страх перед будущим. Теперь уже поздно что-то менять, но я должна позаботиться о том, чтобы мои дети выросли счастливыми.
– Но для этого тебе не нужно уезжать. Мы и здесь можем устроить все так, как полагается.
– Я никогда не буду запрещать детям общаться с тобой, Ник. Я знаю, как тяжело жить тому, кто отлучен от своих родных. Но эти дети должны вырасти в дружелюбной атмосфере. Мы можем постараться, как устроить это, но давай будем честными друг с другом. Мы только что встретились.
– Действительно. Мы только что встретились, – сказал Ник, не отводя от нее глаз. – Но мы не просто случайные знакомые. А необычные обстоятельства требуют принятия необычных мер.
Он говорил убедительно, но все же…
Она взяла со стола ложку и начала задумчиво крутить ее в пальцах, собираясь с мыслями. Затем она аккуратно положила ложку на прежнее место.
– Я не была готова к одному ребенку, не говоря уж о двух, и я знаю, что мне будет тяжело. Моя мама готова нам помочь. На постоянной основе. Мне очень жаль, но я считаю, что самым правильным решением для блага этих детей будет переезд в Коннектикут.
Пришел официант и принял у них заказ. Как только он ушел, Ник снова вернулся к разговору.
– Я благодарен тебе за откровенность. И я тоже буду честен с тобой. Ты должна знать, что у меня посттравматическое стрессовое расстройство, которое у меня появилось после службы на Ближнем Востоке. С момента возвращения в Америку я живу как отшельник. Но я работаю над этим, пытаюсь справиться, пытаюсь измениться. Я должен измениться, потому что моя бывшая жена снова выходит замуж. Она хочет, чтобы я отказался от родительских прав на нашу трехлетнюю дочь.
– Это ненормально, – сказала Харпер, машинально оценивая ситуацию как юрист. – С чего бы вдруг ей захотелось разлучить отца и его ребенка?
Ник провел рукой по волосам.