– Да, пусть, – кивнула я и натянуто улыбнулась. – Всё, нам пора.
Я пристегнула ребенка, села за руль и поехала к маме.
Путь теперь папа как хочет, так и тушит устроенный им же пожар. Нашей семьи больше нет. Вспыхнула как спичка и сгорела в огне чужой страсти.
Пусть поймет, что натворил собственными руками.
А то, видите ли, он хотел сохранить семью и трахаться с грязной шлюхой.
На двух стульях хотел усидеть, вот только не получилось.
Как хорошо, что я всё узнала, а то неизвестно сколько лет ходила бы в дурах.
Его же друзья наверняка обо всём знают, а при встрече смотрели на меня и в глаза улыбались.
Твари!
Ну ничего, теперь моя очередь улыбаться.
Да сквозь слезы, разочарование и обиду.
Но всем назло я буду счастлива!
Мама жила недалеко от нас, всего в двух километрах. Когда умер папа, мы продали частный дом в деревне и купили ей однушку в хорошем районе. Теперь она городская дама у нас, быстро освоилась.
Я припарковалась возле подъезда, взяла сына за руку, чемодан и позвонила в домофон. Дверь тут же открылась.
– Бабуль, а у нас пожар! – тут же ее ошарашил сын, когда мы вышли из лифта, а мама уже держала дверь открытой.
– Да ты что? Какой ужас! – подыграла она и перевела на меня вопросительный взгляд. – Проходите, мои дорогие.
Мы прошли, она тут же усадила нас с сыном за стол, за ужином он пересказал всё, что узнал от меня, а мама только охала, а потом сказала, что всякое бывает и мы пока поживем с ней. А потом мы отправили Тёму смотреть мультики и вернулись на кухню.
И тут во мне что-то сломалось. Под пристальным взглядом мамы я внезапно для самой себя разревелась.
А ведь не хотела.
Но кто бы меня спрашивал.
Спрятав лицо в ладонях, я разрыдалась, как никогда прежде. Слёзы текли непрерывно, горло сжимало, и казалось, что вместе с этим криком наружу выходит вся боль, накопившаяся за годы, которые я посвятила ему, нашему дому, нашей семье.
Мама крепко меня обняла, поглаживала по спине и тихо приговаривала:
– Плачь, моя милая. Тебе нужно выплеснуть всю боль. Сейчас тебе очень тяжело, грустно, обидно, горько от предательства родного человека, дай волю чувствам. Сильной ты будешь завтра.
Мама обняла меня крепче, укутывая своим теплом, словно пытаясь вытянуть из меня всю боль. Её руки были такими надёжными, такими родными. Сколько раз я сама успокаивала Артёма так же, когда он плакал. А теперь я сама нуждалась в этом утешении, как ребёнок.