Даша встает со стула, гордо расправляет плечи, хотя я вижу, что ей непросто, она не позволяет себе унизиться до жалоб и просьб.
– Как знаешь, Дим, – говорит она спокойно. – Провожать меня не нужно.
Когда она уходит, тихо прикрыв за собой дверь, я еще долго стою и смотрю в окно. Прекращать отношения с Дашей я не планировал – все это время мне было с ней очень комфортно. И секс был отличный. Но сегодня я вдруг понял, что продолжение невозможно. Во-первых, потому, что она уже начала требовать того, что я дать не могу и не хочу, – обещаний. А во-вторых, я вдруг попробовал представить себя с ней в постели и не испытал ничего, кроме непонятной вины. Она сексуальная, чувственная девушка с красивым телом. Откуда, твою мать, взялась вина?
Дима
– Что бы ты хотела на ужин? – отрываю взгляд от дороги и скольжу взглядом по задумчивому профилю Ники.
– Мне все равно, – отвечает она односложно, даже не поворачивая голову в мою сторону.
Всю вторую половину дня она выглядит притихшей, а ведь еще во время обеда была так воодушевлена моим предложением о работе. Может быть, за время, которое я провел в кабинете с Дашей, кто-то ее обидел? Стоит мне подумать об этом, как внутри закипает кровь: узнаю кто – прибью на месте.
– Раньше ты роллы любила, – вспоминаю я. – Хочешь?
– Можно, – она равнодушно пожимает плечами, не отрывая глаз от проносящихся за окном пейзажей вечернего города.
Сворачиваю в переулок к ближайшему ресторану японской кухни. Нику больше не трогаю. Пусть молчит, если хочет. Пока. Признаться, кто ее расстроил, ей все равно придется. А если нет – вытрясу правду из ребят в офисе. Как бы там ни было, долго в неведении я не останусь.
Мы усаживаемся за столик в уютной нише с приглушенным светом, делаем заказ.
– Кто-то обидел тебя? – спрашиваю подчеркнуто мягко, когда официант отходит.
– С чего ты взял? – удивленно вскидывая брови, интересуется Ника, впервые за последний час фокусируя на мне взгляд. – Все были добры ко мне.
– Тогда почему ты грустишь?
– Я не грущу, – упрямо отвечает девчонка, опуская ресницы.
– Брось, Ника, я же не слепой. – Откидываюсь в кресле, изучая нахохлившуюся фигуру напротив.
– Устала просто, – отмахивается она.
Хорошая попытка, но я знаю, что она лжет. За неполные три дня я хорошо изучил ее повадки – то, как она прячет взгляд, лучше всяких слов говорит мне, что она что-то скрывает.