– Тьфу ты, Господи, прости меня грешного! – Рассердился было мужик.
– Вот она власть царская, сатанинская! Каково, дети малые без креста живут!
– Да у нас, дяденька, власть давно не царская. У нас советская власть. – Теперь черед удивляться пришел Ваське.
– Как не царская? Неужели конец пришел антихристу.
– Давно уже пришел. – Радостно сообщил Васька. В семнадцатом году скинули царя и всех его пособников.
Мужик упал вдруг на колени и стал молиться, отбивая поклоны.
– Господи, велик ты в деяниях своих, покарал отступников веры твоей.
– Дяденька, так вы что же не знали, что царя давно уже нет? Тогда вы не знаете, что была революция и гражданская война…
– Война? —Поднял мужик голову от земли. – И кто с кем воевал?
– Богатые с бедными. И победили в той войне бедные.
– Бедные? Ну-ка, ну-ка, скажи, а как же приверженцы старого обряда? Утвердили они веру свою, победили ли вероотступников?
– Мы про это дяденька не проходили еще в школе. Мы знаем, что веру отменили и многие церкви закрыли, потому, как Бога, говорят, нет!
Мужик снова начал молиться и отбивать поклоны.
– Так вы, должно быть, дяденька, не знаете, что и другая война была. Великая Отечественная. Мужик поднялся с колен и уставился на Ваську полными смятения глазами.
– Говори! – Русские воевали с немцами. В сорок первом году эта война началась. Вообще-то это была вторая мировая война. Там все кто-нибудь с кем – нибудь воевал. Наших двадцать миллионов погибло. Мой папа тоже погиб. Он летчиком на войне был. – Сказал Васька с дрожью в голосе. – Но мы все равно победили.
Мужик молча положил на русую Васькину головушку широкую ладонь, потом обернулся к дому.
– Марья! – Крикнул он, обращаясь к раскрытому окну, – готовь погану посуду, гости к нам.
Слышно было, как в доме что-то сбрякало. После этого на волю выглянуло испуганное женское лицо. В доме был полумрак, видно было, что изнутри освещают его мятущиеся огоньки лампад, висящих перед иконами. Женщина истово перекрестилась.
Под навесом у дома хозяева накрыли стол. Посреди стола – горшок с постным варевом, мед в глиняной плошке, хозяйка принесла каравай ржаного хлеба, и хозяин нарезал его крупными ломтями.
– Хлеб на стол, так и стол – престол! – Сказал хозяин.
Прибежала с опушки Анютка с подойником, в глиняную плошку налили лосиного молока, накрошили хлеба. Хозяин широким взмахом двумя перстами перекрестился и перекрестил стол.