Роланд посмотрел ей в глаза, и она застыла, не в силах встать. Его взгляд был необыкновенным: будто его теплые карие глаза растопили ее ледяные голубые. Она не знала, что значит для него этот взгляд, и была почти уверена, что ничего особенного. Возможно, он всегда смотрел так на тех, с кем разговаривает. Возможно, он даже не подозревал, насколько силен его взгляд и какие чувства может вызывать. Дэстени пыталась стряхнуть оцепенение, когда Роланд ответил ей:
– За то, что доверяешь мне.
Дэстени не помнила, как вышла из кабинета и дошла до своей комнаты. После слов Главы у нее будто случилось какое-то помутнение рассудка.
Он поблагодарил ее за доверие. Поблагодарил ее за доверие. Почему эти простые слова казались ей такими важными? Почему хотелось снова и снова прокручивать их в голове?
Он наверняка сказал это с легкостью, будто говорит это каждый день… И Дэстени хотела с такой же легкостью их принять. Возможно, ответить что-то вроде: «вам невозможно не доверять» и томно улыбнуться – томно?! – или рассмеяться, безмятежно отмахнувшись…
Но что сделала Дэстени? Она издала какой-то непонятный звук, быстро попрощалась и выскочила из кабинета.
О боже… Как можно считать это нормальной человеческой реакцией? Почему она не могла вести себя как обычно? Было ли это заметно? И почему она так боялась этих чувств, боялась признаться самой себе в том, что с ней происходит? Это явно была не иллюзия, не легкая симпатия и не ее привычная неловкость. Хотя неловкости было предостаточно. Она готова была бесплатно раздавать свою неловкость другим, при этом та никогда бы не закончилась.
Дэстени тяжело выдохнула, прикрывая глаза на мгновение. Буря эмоций и ураган в животе, вызванные Роландом, не давали расслабиться. Раз уж дошло до ее физического состояния, можно было и задуматься – и хотя бы постараться разложить все по полочкам.
Да, Роланд Рэм очень красив. Он необыкновенен. Но в мире существует огромное количество необыкновенных людей! Неужели она хочет быть той, кто обращает на это особое внимание? Он также был Главой Организации, а значит, ее вечным начальником. Он стоял выше на бессчетное количество ступенек, его статус был недосягаем…
Статус? Почему она вообще думает об этом? Какой в этом смысл?
Дэстени с трудом сдерживала раздражение – на саму себя из-за этих глупых мыслей. Но к раздражению примешивался еще и стыд. Чувство вины, которое она сначала не могла понять, усиливалось с каждой мыслью о Роланде, и до Дэстени будто дошло…