Ему – перестройка, дефолт ведь тогда не грозил,
Простим ему все, – он грустил, когда оды творил!
***
А дамы! В обществе твоем всегда блистая,
Себя, цветком вдруг, хрупким ощущая, —
Ведь в сердце, от галантности – толчок,
И от внимания, в душе, искрою – ток!
***
А домик скромен, с виду неказистый,
Но дух хозяина прекрасного хранит,
Он, – так же добр, душою очень чистый,
И так гостеприимно всем открыт!
***
А с (имя) на бутылки счет,
У них, – тандем на этот счет!
Был случай, к женам приставали,
Просили, – пить коньяк помочь,
И все сорта просмаковали
Они, в коньячную ту ночь…
***
А твое дивное ребро,
Души и жизни половина,
С тобой во всех делах едина!
Картошки было лишь ведро,
Когда весною вы сажали,
А урожай, какой собрали?
***
Ах, Боже мой, какая жалость,
Мне это счастье не досталось, —
Тобой, тобой любимой быть,
И остается лишь простить,
Что был со мною так жесток,
Коварный, хитрый искуситель, —
Моргал, теперь вот, – занемог,
Нашел больничную обитель!
***
Барабанщик барабанил
В старом клубе «Новый быт»,
Скольким девкам сердце ранил,
Был в поселке знаменит!
Барабанщик, поздравляя,
Я скажу, – таких уж нет!
От души тебе желаю
Барабань еще сто лет!
***
Безропотна под этим взглядом – жена,
И много слов не надо,
Всегда покорная она,
Ей слово мужа, – как награда.
***
Больше, – я не знаю, чем тебя занять,
Чувствую я, чую, – сам начну скучать!
Вот. Уже скучаю. Вот. Уже грущу.
И тебя, наверно, я не отпущу.
Поскучаем хором, скучно попоем,
И «Битлов», измором, мы с тобой возьмем.
Хороша гитара, душу рвет струна,
Начинаем праздник, милая, ура!!!
***
Был случай, к женам приставали,
Просили, – пить коньяк помочь,
И все сорта просмаковали
Они, в коньячную ту ночь…
***
В воде «Смирновской» неизменно
Проводишь отпуск годовой,
И вместе, отдохнув степенно,
Из Сочи возвратясь домой,
С тобой, (имя), мы однажды,
Взглянув в разинутый багажник,
Вещей там не смогли найти,
Их, растеряли мы в пути.
***
В душе поэзия играет,
И джазом, музыка звучит,
Ее он любит, понимает,
И под нее, руководит.
Всегда твердишь, что – украинец, мол,
Ты мог бы это нам не говорить,
Да пусть ты милый, трижды хоть хохол,
Тебя – за душу будем мы любить!
***
(Имя), в душе своей поэт,
Поет, играет, друг прекрасный,
Ценитель тонкий и эстет.
И всем друзьям, конечно, ясно,
Что жен меняет не напрасно:
Он сердцеед и женовед!
***
В его охотничьем сезоне,
Когда мороз вовсю звенел,