Отец рассказывал, что мне было не больше месяца, когда это случилось. Я не должен помнить этот фрагмент, но вижу его очень ясно. Я помню, что мне было не то душно, не то тесно в теле, так тяжело, как будто выворачивало наизнанку. Я ощущал много необычных энергий: толпы людей, где все одновременно говорят, думают. Потом меня отвезли куда-то далеко, и я почувствовал, что меня внесли в деревенский дом, и стало так хорошо, приятно, уютно. Появилось ощущение защищенности. Я откуда-то знал, что в этом доме мне помогут. Отец вошел в дом, держа меня на руках. На пороге нас встретила бабушка и сказала: «Ну, вот и хорошо, положи ребенка сюда, а сам можешь идти».
Я помню, что бабушка со мной что-то делала. Было очень тяжело, и я плакал, но в то же время понимал, что это сейчас пройдет, что эта боль уходящая. И вдруг стало так хорошо… Чувство такое, как будто паришь высоко над землей. Я думал: «Как хорошо было бы остаться в этом доме подольше. Может, меня оставят здесь?». И в самом деле, меня оставили на ночь.
Проснувшись утром, я увидел солнечный свет сквозь шторку, свет падал на белую-белую печку. Я запомнил цветы на шторке: голубые незабудки на белом фоне. И все вокруг было такое простое, чистое, светлое. Я тихо лежал и смотрел, и было хорошо и очень легко, и сознание такое ясное, ни единого звука, ни единой мысли, и все словно отражается в нем: и внешнее, и внутреннее. Ощущение вечности и бесконечности…
— Когда ты мне это рассказывал в первый раз, ты говорил, что эта бабушка все про тебя поняла. Она поняла, что ты все осознаешь, все чувствуешь. И она разговаривала с тобой, как с взрослым.
Да, у нас с ней состоялся мысленный диалог. Она понимала мои мысли и чувства. Слова нам были не нужны, мы понимали друг друга на уровне идей. Это меня и поразило, и порадовало: как будто я вошел куда-то и понял, что теперь у меня всегда будет поддержка в жизни. Это сейчас я могу оформить в слова мои тогдашние впечатления. А тогда я просто понял в ощущениях, что вся эта ситуация была неспроста. Мне было важно это пройти и почувствовать, но я не понимал зачем. Но знал, что понимание придет позже. Так оно и случилось через двадцать пять лет. А тогда мы с ней просто поговорили без слов, и я почувствовал ее внутреннюю силу, глубокое и особенное понимание всего происходящего вокруг, а также то, что у других людей этого нет. Позже это воспоминание, конечно, стерлось, но сейчас я могу вспомнить те детские ощущения, и все сразу всплывает, как наяву. Мне казалось тогда, что это событие очень важно, как будто я вошел в какую-то систему, в структуру или в поле. Я почувствовал, что у меня появилась защита и ощущение присутствия, как будто кто-то присматривает за мной незаметно и ненавязчиво.