– Мы только выехали с приюта, заприметили волну фиолетовых точек из этого места. Правда не знали, что она от вас. Когда уже подъезжали, увидели, что и от нас такая же волна точек пошла. Ждали, что увидим здесь много народа, как обещал Илья, а тут только вы.
– Я тоже ждал, что когда точки появятся – то увидим людей. Мне так Павел обещал. Ничего.
– Павел, почему здесь больше никого нет?
– Рано ещё, общая зеленая волна не пришла.
Тугай заметил маленькую чёрную фигуру высоко на склоне хребта. Показал мне рукой. Схватился за сердце.
– Ой.
– Что случилось?
– Не знаю, что-то сердце защемило. Такое чувство, что словно в детство провалился и вижу отца, возвращающегося с охоты.
Фигурка человека довольно быстро приближалась, опытно лавируя на лыжах по склону хребта.
Тугай бросился навстречу этой фигуре, увязая в снегу, задевая деревья, откуда на него шапками валился снег. Две заснеженные фигуры остановились. Между ними было не больше десяти метров, но похоже они вдруг испугались их преодолеть: так трудно поверить, что можно через столько лет встретить того, кто казалось был потерян навсегда.
Наконец они двигались навстречу друг другу, а я заметил, что с небом происходит что-то странное. До этого момента была низкая облачность и шёл небольшой снег, а сейчас словно кто-то начал скручивать облака в рулон, как ковер, от хребта в нашу сторону. Небо очень быстро стало чистым и прозрачным, усыпанное далёкими звездами. Заполыхало, словно стяги, северное сияние. Послышался протяжный звук, словно ударили в огромный шаманский бубен: Тун-н-н-н.
Затем, словно зазвенели металлические пластины по краям бубна: Гус-с-с. И зеленая волна хлынула, словно цунами с хребта, навстречу нам. Меня охватило какое-то радостное чувство, будто на меня обрушился ветер, с океанского простора, и я как парусник летел ему навстречу, раздув паруса, пренебрегая той опасностью, которую он может таить.
Зелёная волна мчалась по склону с бешенной скоростью, словно снимая невидимую завесу, открывая для глаз фигурки людей. Их было много: кто ехал на лыжах, кто на собачьей или оленьей упряжке, лишь некоторые спускались пешком, увязая в снегу.
Тугай подвёл к нам отца и представил. Отметил, что они очень похожи, да и примерно одного возраста. Впервые видел Тугая таким открытым и с улыбкой на лице, словно это был не взрослый мужик, а ребенок. Да и у его отца слезы стояли в глазах, не смотря на их достаточно суровое выражение. Он сказал, что нет времени – надо скорее дойти до провала.