Тьфу, пакость блин, а не тетка. В принципе она и раньше меня доставал, пока я человеком был. Только орала другое: – Ванька, скотина, опять пьяный на сеновале валялся…
Я даже с попом нашим, местным, на эту тему общался. На тему: «что такое есть я»?
Как он мне объяснил, есть сущность духовная. В смысле, все живое. Ну, там птички всякие, рыбки, звери, люди в том числе. Цветочки, листочки, деревья. Все это есть «суть духовная», в смысле: все имеет свою душу. А вот, что не живое, есть «суть мертвое». Или «души, как не имеющее». Камни всякие, песок, глина, воздух и прочее. Ну и мертвые, в смысле, как есть суть бездуховная.
Что же относительно меня, Вани, деревенского зомби, то тут возникает интересное явление. Я как есть человек мертвый, значит «суть бездуховная». Но, при том – при всем: «имеющий душу». По принципу: «раз я мыслю, значит существую».
Долго мы с батюшкой препирались, один раз даже он захотел мне треснуть кадилом по кумполу. Но, потом передумал. И вынес решение, что я есть «суть третья и непостижимая». На том мы и расстались.
А началось все с того, что мне захотелось испить молока. Как раньше, когда человеком был. Взять так с литр молока, только, что от коровы и испить душевно. Ну и зачем дело встало? Пошел я, значится, на ферму нашу. Зашел, вижу, стоят бидоны заполненные, а рядом никого и нет. Взял я баклажку, которая почище будет. Зачерпнул. И…
Испить то я решил молока, да вот не подумал, как оно на деле то получится. А получилось нечто.
У меня в шее сбоку дырка, спина сзади и слева немного подрана, ребро торчит. И бок внизу справа, где печенка, кажется должна быть, дырка там большая была. Я ведь неживой вроде как, мне вообще все пофиг. А зрительно получается неудобно. И требуха вся моя вываливается из дыры. Это меня прошлой зимой, медведь подлюка подрал и бок мне вырвал. Я дома после сподобился, напихал всякие ватины и тряпки себе в бок. А поверх кусок кожи со старого дивана содрал и нитками суровыми на свой бочок нашил. Главное с виду смотрится вроде, как и ничего даже.
Ну и так вот, пью я, значится, молоко. И оно как потекло, со всех дыр, мама не горюй. Из шеи хлещет, со спины течет и, из дыры залатанной, в боку моем подтекает малость. И, что самое обидное, попить то попил, а толку то? Язык как дохлая селедка, ничего, ни ощущений, ни удовольствий. Одно расстройство.