– Почему ты не спросишь, где я была? – спрашиваю у Сашкиной спины
– Ну, была и была, значит, надо тебе было. Пиво пили с сокурсниками? – не отрываясь от виртуального руля, спокойно отвечает муж.
Желудок внезапно сжимается – то ли от кислого мандарина, то ли от отвращения к самой себе. Опрометью несусь в ванную, и меня неукротимо рвет. То ли от пива, выпитого на голодный желудок, то ли от того, как ненавистно мне это все – рутина, безденежье, еда из детского сада в прозрачных лотках, Сашкино безразличие.
Долго сижу в душе. А когда выхожу, Сашка уже погасил свет и улегся. Тихо скольжу под одеяло. Тут меня снова накрывает. Да как же так: я провела полдня невесть где, напилась как алкаш, меня, на минуточку, лапал чужой взрослый мужик, лапал, засовывал язык мне в рот, терся об меня своим членом, а тут, видите ли, все нормально. Можно поиграть, да лечь спать. Со злостью поворачиваюсь к Сашке, вдыхаю побольше воздуха, чтобы высказаться, но натыкаюсь на неспящий внимательный взгляд. Секунда – поцелуй накрывает нас свое неизбежностью. Губы такие родные, такие теплые. Такие сильные и нежные пальцы, знающие мои тело до каждой впадинки, до малейшей царапинки. Со всхлипом, с невозможностью больше терпеть позволяю ему войти в себя. Грубое животное наслаждение хлещет и струится тропическим ливнем, ослепительной вспышкой приходит оргазм, в сладкой истоме снова притягиваю мужа к себе. Слёзы непроизвольно льются из глаз, рот кривится в странной гримасе, задаю темп, чувствуя свою бесконечную власть над этим телом, распластанным под моим и неожиданно снова кончаю. Обессилено падаю, мои волосы опутывают нас как сеть, моя ночная сорочка и обе подушки валяются где-то на полу, и мне до боли за грудиной, до обморока хочется все исправить, стереть из памяти и из жизни сегодняшний вечер.
И, если, не брать во внимание
Пьянство и наркоманию,
Царили б в мире гармония и красота,
Если не брать во внимание
Грех прелюбодеяния,
То были б мы с тобою, как Ромео и Джульетта!
Крематорий.
Наутро дождь прекратился. Сашка спросил: «Мы помирились наконец-то?», заваривая утренний кофе. Я ему показала язык: «Даже не думай» и засобиралась с Катькой на прогулку.
Вчерашний день таял в памяти, оставив после себя смутную досаду на собственные откровения и легкую грусть. Дочка увлеченно копалась в песочнице. Я присела на скамейку, прикидывая дальнейший распорядок дел на сессию, но тут мой телефон буквально взорвался тирадой смс-сообщений.