Схватка среди разоренной постели жаркая и недолгая. С моих висков льет пот. Простыни в пятнах от неловко выплеснутого пива, в крошках от чипсов, в хлопьях пепла. Я себя чувствую лет на пятнадцать. В мыслях – разброд и смятение.
Ты кладешь голову мне на грудь.
– Инночка, я вот думаю, как же мне повезло, что ты обратила на меня внимание. Не могу поверить, что ты моя, что это тело – моё!
Если честно, твой восторг мне непонятен, но, всё же, льстит и повергает в какую—то глубокую, необъяснимую нежность.
– Ты – моя последняя любовь, или первая, я не уверен, что любил кого-то так, как тебя, я ни с одной женщиной так не разговаривал, ни с одной не вел себя так в постели. Ты – моя девочка из песни «Клубника со льдом», такая красивая, такая талантливая. Вот только одно непонятно – что ты во мне нашла-то, а?
Кусаешь меня за плечо, заглядываешь в глаза.
– Любят обычно ни за что-то, а вопреки, – отзываюсь я, помедлив. – Я не знаю, я не хочу ничего анализировать, тебе разве плохо сейчас?
– Хорошо, родная, только как нам жить дальше? Ты же уйдешь от мужа? – твой взгляд требователен и полон боли.
– Возможно… Я не знаю…
Я растеряна. Я обескуражена. Я пьяна. Я не хочу ничего решать. Я боюсь заглядывать в будущее. Я себя чувствую подростком, заблудившимся в каменных джунглях. Я всего несколько недель назад снова почувствовала себя живой. Я опять пишу картины. А дальнейшее, бытовое, неизбежное – думать об этом не хочется абсолютно. Вот вроде минута – и мы были полны любовью и негой до краев, а тут уже еще миг – и снова надо принимать решения, возвращаться во взрослую жизнь.
Конец ознакомительного фрагмента.