– Вот это вы должны придумать, в этом и состоит услуга!
– Во сколько переговоры?
– В двенадцать дня…
– Простите за любопытство, а откуда вы это всё знаете?
– Что – всё?
– Про переговоры с австрийцами, что у моего брата денег нет, он инвесторов ищет?
– Это я рассказать не могу, Вы уж простите меня, но это невозможно… Как моя просьба – выполнима? Геннадий задумался, почесал затылок. Ответил не сразу, но всё же чуть позже кивнул утвердительно: – Да, я сделаю то, что вы хотите, совмещу приятное с полезным. Мне приятно прищемить братцу хвост, а для остальных будет полезно, если стройка остановится!
Незнакомец попрощался с Генкой, пожал ему руку, похлопал по плечу и вышел из машины, а тот поехал домой и всю дорогу думал, что ему делать и как быть. За ужином он всё больше молчал, на вопросы родителей отвечал невпопад, а после сел на крыльце с сигаретой и думал. Думал почти до утра. То что, он придумал, ему не нравилось, но ничего иного в голову ему не пришло…
Позже Руслан вспоминал тот четверг с содроганием. От того, что произошло в тот день, ему было противно, тошно и стыдно. Какой позор! В произошедшем он винил только себя. Но он ничего не предпринял, пустил на самотёк, и произошло то, что произошло…
Ровно к двенадцати часам, в четверг, в офис компании Руслана прибыла делегация австрийских бизнесменов: четыре человека плюс переводчик. Аня проводила их в кабинет генерального директора, предложила кофе. От кофе все отказались, и Аня вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Австрийские бизнесмены расселись за столом для переговоров. Руслан – во главе стола, но не обратил внимания на шум, доносящийся из приёмной…
Вдруг дверь в его кабинет распахнулась, и на пороге возник его горячо «любимый» братец в кожаной куртке, несмотря на жару. За спиной у Геннадия маячила Аня, она пыталась оправдываться, говорила:
– Руслан Олегович, я не виновата! Он меня не послушал! Я предупреждала, что нельзя, что переговоры, но он меня оттолкнул…
Гордеев старший обратился к младшему:
– Ген, что хочешь? Я действительно занят, позже поговорим!
Генка загадочно улыбнулся, достал из-под куртки обрез ружья, наставил на Руслана и негромко, чётко произнес:
– Что хочу? Тебя, гада, убить хочу! Такие, как ты, жить не должны!
Руслан похолодел, но ему было совершенно не страшно, абсолютно, и он почему-то был уверен, что Генка не выстрелит, испугается – он всегда слабаком был. А если и выстрелит, значит, так тому и быть, всё к лучшему, никчёмная жизнь кончится прямо сейчас, и тогда его сегодняшний провал будет ему безразличен.