На сей раз я не просто задрал
голову, чтобы осветить потенциальную опасность нашлемным фонариком,
но ещё и сопроводил этот жест движением дробовика, благо у того
фонарь прекрасно заменял прицельные приспособления, особенно если
огневой контакт предстоит накоротке, как сейчас. И, едва
зафиксировав глазом стремительно падающий откуда-то сверху сгусток
тьмы с клубком не то суставчатых лап, не то щупалец, рефлекторно
нажал на спуск, всадив в неведомую тварь полновесный дробовой сноп.
Монстра разнесло в клочья, но порадоваться этому я не успел – прямо
перед тем, как я на автомате поразил цель, она успела атаковать
сама, исторгнув из вывернувшегося наизнанку… не знаю, желудка,
наверное? – смачный шлепок белёсой слизи. Мало того, что дробь
через неё прошла, как горячий нож сквозь масло, и шлепок
противоестественным образом раскрылся в полёте «ромашкой», вместо
того, чтобы собраться в нормальную, пусть и здоровенную, каплю, так
он ещё и опутал меня с ног до головы. Совсем как ловчая сеть у
наших «тяжей», но с ключевым отличием: ячейки… пожалуй, паутины
(вот она, разгадка!), были заполнены страшно едкой субстанцией,
которая незамедлительно принялась растворять всё подряд – броню,
дробовик, снарягу, шлем… и в первую очередь голые кисти рук. Те
почти мгновенно превратились в покрытые той самой буро-розовой
жижей костяки, породив волну дичайшей боли. Заорав больше от
паники, чем от болевого шока – его почти сразу нейтрализовали
впрыснутые автоаптечкой «пейнкиллеры» – я попытался отшвырнуть
дробовик (безрезультатно), а потом просто упрятать руки – ну, то,
что от них осталось – под мышки, но сделал только хуже. Клятая
паутина затянулась туже, прорезав (или проев?) броневые вставки и
кевларовый подклад, и добралась до тела. Болью хлестануло ещё
сильнее, и я снова заорал – дико, надрывно, на одной ноте, до тех
пор, пока белёсая жижа не проплавила забрало шлема и не затекла в
раззявленный в крике рот. Я вынужденно заткнулся…
… и сел на кровати, судорожно
пытаясь хватануть воздуха пересохшей глоткой. М-мать! Приснится же
такое! Впрочем, с моей профессией немудрено. Четыре, м-мать их,
года! Ветеран из ветеранов, специалист высшей категории с
приставкой «мастер». Ну и нервы, соответственно, ни к чёрту.
Типичная картина маслом, называется «Приплыли». Теперь тот подвал с
паучарами долго будет в кошмарах являться. Ну, или не очень, если
получится перебить новыми впечатлениями. Хотя в данном случае я
даже не знаю, на что нужно насмотреться, чтобы превзойти картину
остатков пиршества существ с внешним пищеварением. Жестокий космос,
фуле…