С другой
стороны, могут подумать, что я просто игнорирую этого Мещерякова.
Не хочу ему перезванивать… Тоже ведь возможный вариант… Мало ли, он
мне насолил чем, или предлагает мне то, что мне не
нужно?
Сидел потом
на кухне и поглядывал в окно, пока он не приехал на белых жигулях и
не вышел из машины, взглянув на мои окна.
–
Приветствую, Павел, – протянул он мне руку. – Есть информация по
поводу слежки за тобой. Это был человек от гагаринских.
– Ну, я о
чём-то таком и сам догадался, – ответил я, удивляясь, что,
оказывается, люди Мещерякова меня, всё-таки, страховали. А я и не
понял. Из бинокля, что ли, наблюдали откуда-то издалека?
– А почему
ты попросил этого Димаса передать привет Самедову? – задал мне
вдруг вопрос Мещеряков.
Опаньки!
Даже так?! Ничего себе… А люди у него квалифицированные. Раз фразу
слышали, то версию о бинокле отбрасываем. Рядом они были… Правда,
тут же всплыл в голове и другой вариант. Как они выслеживают
смывшегося со двора Димаса, а потом пытают его в каком-нибудь
подвале, требуя все рассказать. Правда, как всплыл вариантик, так и
сплыл. Вот лезут мне в голову все эти картинки из девяностых.
Намного мягче все сейчас, социализм тут у нас, а не дикий
капитализм… Какие пытки в каком подвале…
– Андрей
Юрьевич, честно? Пальцем в небо попал. Несколько дней думал, откуда
ко мне это счастье прилетело, никого, кроме Самедова не вспомнил.
Вот, и спросил…
– Ну,
понятно… Самедов же тоже гагаринский, вот Димас так и всполошился.
Но почему ты их заинтересовал? Как они на тебя вышли?
– Трудно
сказать, как именно... Я и сам уже думал об этом. Я у Самедова в
«Комсомольском прожекторе» в МГУ работал. Было там несколько
моментов острых, когда я нашей группировке помогал за счет
гагаринских, и они догадались, что у них течет, но они тогда на
другого парня подумали, он выпустился в прошлом году. Но могли же
задним числом выводы и пересмотреть.
– Могли, –
задумчиво согласился Мещеряков. – Всё могли… Кстати, сегодня
совещание на заводе «Полёт». В обычное время.
–
Понял.
– Ну,
давай. Ещё увидимся сегодня, – протянул он мне руку и
уехал.
***
Москва.
Старая площадь.
– Никита
Богданович, разрешите? – заглянула к Кожевникову в кабинет
помощница.
– Да-да,
Татьяна Васильевна. Проходите.
– По
Самедову, – начала она. – Удалось выяснить, что протежировал его
тесть, Рахмонов Карим Урманович, он умер в семидесятом. Покойный
тесть Самедова был начальником отдела пропаганды в Гагаринском
райкоме, ввел и зятя в свой круг, Самедов со многими там семьями
дружит. Сейчас из родственников выделяется только муж сестры его
жены Файзуллаев Тахир Турсунович, начальник отдела статистики
ВЦСПС.