Я потянул рукав ниже, скрывая метку, и посмотрел на брата. Повелитель демонов сидел на краю кровати весь в крови, пытаясь стянуть с себя рубашку. Он определенно заметил моё присутствие, но никак не отреагировал.
- Что произошло? – спросил я, всё ещё пребывая в ступоре.
- Прогулка пошла немного не по плану, – усмехнулся он, поднимаясь на ноги и медленно направляясь в сторону купальни.
- Тебе помочь?
- Нет, я сам. Мне уже лучше. Регенерация началась, через пару часов буду в норме.
Спустя несколько минут брат появился в одном полотенце. Следов крови не осталась, но на груди я заметил шрам от укола чем-то острым. Он устроился в кресле возле кровати и посмотрел на девушку.
Такая близость почти голого Альвазара и моей истинной вызывала неконтролируемый приступ ревности. Жёстко подавив свои чувства, я решил выяснить более подробно о том, что же всё-таки произошло.
- Тебя ранили? Как? Разве... – брат остановил меня жестом руки.
- Я не знаю. Это уже не важно.
- Но почему? – недоумевал я. – Надо вернуться и отомстить!
- Белый камень утерян. Он остался в мире людей. Так что теперь проход туда закрыт навсегда, – произнес брат.
Я же пытался осознать происходящее.
- А она? – кивком указал на девушку. – Кузина ведь просила девственницу! – напомнил ему о цели вылазки.
- Она пыталась мне помочь и случайно провалилась в портал! – произнёс он, тепло оглаживая взглядом лицо моей пары, отчего во мне снова взыграло чувство собственности.
- Хочешь, я заберу ее к себе? Если Наама увидит, то будет недовольна, – попытался уговорить брата.
- Нет! – резче, чем обычно ответил он. – Я...я пока не решил, что с ней делать.
- Но бал уже завтра. Сколько ты сможешь скрывать её? Сам знаешь, слухи быстро разлетятся, и лучше...
- Я сам знаю, как лучше. Иди! Мне надо отдохнуть.
- Как пожелаешь, – сквозь зубы выдавил я из себя.
Мысль о том, что он останется с человечкой наедине, жгучим огнем разъедала легкие. Но я не мог оспаривать решения Повелителя.
Остаток дня я провел в метаниях. С одной стороны, я хотел обладать этой девушкой. Один лишь взгляд на ее красивое лицо заставил меня забыть, как выглядели сотни моих фавориток. Но с другой – признать пару в человеке считалось позорным. И я малодушно полагал, что если скрыть метку и не проводить обряд, то постепенно все забудется.