. Тут что-то личное…
Женщина, несомненно, перешла дорогу отцу. Он не прощает такие вещи. Все знают, что Мансур Исаевич Садулаев имеет хватку медведя и мстительность комодского варана.
В отличие от отца, я быстро нашёл общий язык с владелицей академии, стоящей, между прочим, на моей земле, а не отца. Да, на моей.
По документам я - единственный владелец этого лакомого кусочка чернозема расположенного, возле самой первой береговой линии моря. Не скрываю, первое время я и сам был не прочь, чтобы на месте балетной академии выстроить комплекс или пятизвёздочный отель.
Бизнес, как говорится, есть бизнес. Здесь нет места для жалости и личных симпатий.
Мной правил чистый расчёт, пока я не увидел в зеркальном зале изящно плывущего на пуантах белокурого ангела.
Одна мысль о том, что блеск, который горит живым огнём в больших, бархатных, карих глазах погаснет, а ему на смену придет разочарование, корежила меня, словно металл попавшей в аварию машины. Нет, академия останется на своём месте.
Для отеля я могу найти не менее удачное место. Хотя бы в том же Абрау-Дюрсо, где уже давно урбанизация идёт полным ходом.
— Привет, - здороваюсь с Жаровой более напряжённо, чем того хотел.
Интуиция меня никогда не подводит. Я буквально всеми фибрами души чувствую, что произошла какая-то «лажа».
- Максим… – прерывисто говорит Татьяна, прикладывая дрожащую руку к груди, обтянутой лёгким светлым джемпером. Она судорожно переводит дыхание, глядя в мои настороженные глаза.
- Что случилось? - челюсти сжимаются сами собой, и я, словно боксер, готовлюсь к самому мощному в своей жизни нокауту.
- Ангелина в больнице! Она беременна.
Слова упрямо не хотят приобретать смысл. Они кажутся каким-то непонятным разорванным набором фраз.
Стою, как истукан, продолжая сжимать в руке ключи от автомобиля, пока кожу ладони не пронзает резкая острая боль от воткнувшегося острия зазубренного металла.
Ангелина беременна! Чувствую, как по спине бежит холодок… Моя девочка в больнице! Тело невольно дергается вперед.
Я будто бессознательно стремлюсь оказаться рядом с хрупкой блондинкой, так невинно и играючи покорившей мое сердце.
Когда реальность доходит до моего ошалевшего в край мозга, офигеваю еще больше.
Впервые чувствую себя тормозом в прямом смысле этого слова.
Татьяна хмурится, глядя на меня.