Максим… Конвульсивно сжимаю бутылочку в пальцах. Мы все-таки встретились с Садулаевым. Он ни капли не изменился. Только вот глаза такие холодные, отчужденные… Где-то глубоко в сердце начинает тянуть, кровить.
С губ слетает тяжёлый вздох.
Не отболело.
Не прошло.
Будто проклятие какое-то. Я, как дура, смотрела в его лицо и погибала от мысли, что все это время он был с другими. Целовал, ласкал их… Жадно вглядывалась в лицо Садулаева. Скользила взглядом по скулам, покрытым черной щетиной, красиво очерченным чувственным губам и волевому подбородку. А потом эта фраза…
Я думала мне уже ничто не способно причинить боль. Ошиблась.
Больно невыносимо.
Вспоминаю, как он грубо хватал меня за талию в клубе. Сжимал сильными пальцами нежную кожу, оставляя синяки. А ведь у него не было на пальце кольца.
Дура! Опять тебя понесло не туда. Прикусываю губу. Сердце делает кульбит и будто замирает в грудной клетке. А вдруг он не женился? А если у них сорвалось с этой Мирьям?
С силой щипаю себя с силой, словно мазохиста. Прекрати, Макарова! Хватит уже, довольно! Не жалеешь себя, пожалей хотя бы дочь. Нет, я не боюсь, что он узнает о малышке. Я позаботилась об этом. Тогда, в клубе, около четырех часов назад, уверенно глядя ему в глаза, я со всем призрением, на какое только была способна, сказала, что ему не купить меня никогда.
У меня другой… уже давно есть другой мужчина. Любимый. Желанный.
Каждым словом я будто вбивала гвозди в крышку своего гроба. Никогда не видела, чтобы синие глаза могли так темнеть за считанные мгновения. Впервые я испугалась Максима.
На секунду мне даже показалось, что он подымет на меня руку - такой яростью полыхнули сапфировые глаза.
Но это еще не все, что я увидела в отражении глаз Садулаева.
Было там что-то такое… На одно лишь мгновение я даже подумала… Черт! Максим убрал руки и спрятал их в карманы, будто ему, стало противно притрагиваться ко мне. Даже не попытался остановить, когда бросилась со всех ног из красной комнаты. На мое удивление дверь оказалась не запертой.
ВСЕ! Хватит!
Думаю о нем, как помешанная идиотка. С горечью понимаю, что мне никогда не избавиться от этих мыслей. Он всегда будет жить в них. Он - моя первая любовь, мой первый и единственный мужчина, ведь у меня больше так и не было никого.