Врачеватель жил в двухкомнатной
«сталинке». Она была забита полками с книгами - от пола до потолка.
В квартире стоял запах старой бумаги. В лучах света летала
потревоженная пыль.
─ Вы от чего лечите? – спросил я,
доставая блокнот.
─ От всего. – Гордо ответил
врачеватель.
─ Даже от смерти?
─ Смерть – это не болезнь, а
усталость от жизни.
Мы проговорили почти час. Врачеватель
угостил меня чаем и рыхлым пирогом с творогом. Я исписал шесть
страниц в блокноте с мягкой обложкой. Чувствовал, что вечером
придется сильно потрудиться, чтобы сократить написанное
втрое.
Мы тепло попрощались. Врачеватель
провел ладонью по моей куртке на уровне груди и сказал, что у меня
в душе какой-то тусклый огонек.
─ А эта болезнь называется любовь, -
поведал он.
─ Знаю. Я много раз ею
болел.
Я сел в метро, но не доехал до дома,
пересел на красную ветку и вышел у работы. Где-то тут, в переулках
новостроек, притаился зоомагазин. По ночам он мигал яркой вывеской
в отражении многочисленных луж.
В зоомагазине пахло кошачьим кормом.
Видимо, это был самый ходовой товар. Девушка с крашеными волосами
жевала жвачку. Я спросил, есть ли у них золотые рыбки.
─ Разве не видите? – удивилась
девушка и повела плечом в сторону двух прямоугольных аквариумом,
стоящих у стены.
Золотые рыбки смотрели на меня
зелеными глазами.
─ Пакет с водой даете? – попытался
пошутить я.
Девушка осталась безучастной, но
получив деньги, достала прозрачный пластиковый контейнер, наполнила
его водой и, аккуратно зачерпнув сачком золотую рыбку, перенесла ее
на новое место.
С контейнером подмышкой я вернулся на
работу.
В коридоре около бухгалтерии, стояли
Гоша и Наташа. Гоша что-то ворковал, Наташа тихо хихикала,
прикрывая рот ладошкой. Оба нежно смущались.
Я подошел без стеснения, протянул
Наташе контейнер.
-Ой, какая прелесть! – воскликнула
она.
Гоша покраснел.
─ Это, к сожалению, не вам. Передайте
Ви. Скажите, что для меня каждая секунда – это уже вечность.
─ Обязательно передам. – Заверила
Наташа.
Всю ночь я писал статьи. Огонек в
душе требовал хвороста.
Кофе, и только кофе, говорил я сам
себе.
Мир надо раскрашивать и без
алкоголя.
Едва расцвело, я выскочил в весеннюю,
колючую прохладу и поехал на Академическую.
На лавочке у знакомого дома сидела
Ви.
Увидев меня, она кивнула головой в
знак приветствия. Я неловко сделал несколько шагов, заложив руки за
спину.